Танцующая с Ауте. Трилогия
Шрифт:
– В чем заключается эта просьба?
– Одна из планет Союза была уничтожена. Ковчеги с беженцами оказались в открытом космосе без возможности передвижения. Меня попросили вернуть их к обитаемым мирам, где людям смогут оказать помощь.
Вот так. История одной планеты в трех предложениях. Была – нет. Эвакуируем население. Ауте, кто дал людям право уничтожать целые миры себе на забаву? Военные конфликты в моем понимании – это дуэль один на один. Если обе стороны начинают играть грязно… получается Оливулская резня.
Отбрасываю моральный аспект проблемы и рассматриваю ее с чисто эгоистической точки зрения. Если я скажу
– Сколько времени это может занять?
– Думаю, не больше пяти часов. Союз располагает всем необходимым оборудованием.
Машинально отмечаю, что Союзу, судя по всему, еще придется объяснять, откуда это оборудование у него взялось. Стоп. Не моя проблема.
Моя проблема: пять часов. Что такое пять часов? Все или ничего. Мне не нужно вспоминать, сколько мы пробирались до Ойкумены, – это знание горит внутри негасимым огнем. Плюс еще пять часов.
Аккуратно держу остывающую чашку на вытянутых пальцах. Фиолетовый свет все чаще пересекается синими всполохами. Золото слегка бледнеет. Интересное сочетание – синее солнце, светло-золотистое небо. Действительно необычное.
– Наверное, мы можем пожертвовать пятью часами, дарай-князь. Вряд ли подобную просьбу можно оставить без внимания.
Чувствую внимательные глаза на моих расслабленных пальцах. Толчок воздуха – тело рядом со мной согнулось в глубоком поклоне. Легкие удаляющиеся шаги.
В пустой чашке плавает сен-образ. Время. Выбор. Измученное лицо Хранительницы Эвруору, висящие в неподвижной черноте корабли. Синее на золотом. Действительно необычное сочетание.
После достопамятной сцены в банкетном зале отношение ко мне со стороны хо-лирцев кардинально переменилось. Теперь это уже не брезгливость, смешанная со страхом, с любопытством и интересом. Любопытство и интерес исчезли. Остался страх.
Говорю, что мне хотелось бы побыть одной, и прежде, чем слова затихают в воздухе, в помещении уже никого нет. Созданный мной сен-образ, отражающий всю прелесть сложившейся ситуации, никак не желает исчезать в подсознании, а продолжает упрямо летать из одного угла комнаты в другой. Плохо. Если я уже не могу управлять собственными сен-образами, это действительно плохо. Пять часов. Ну ладно, не сидеть же здесь.
Встаю, разминаю затекшие ноги. Аккуратно ставлю чашку на стол. Призываю распоясавшийся образ к порядку.
Некоторое время брожу по комнате, прикасаясь к разным вещам. Получаю кучу разнообразнейшей информации, никак не желающей складываться в целую картину. Ауте, как же все… хаотично. С дарай-князем хоть можно быть уверенной, что он сам знает, чего хочет.
Мысль о князе заставляет уши хмуро опуститься. Чувствую где-то неподалеку всплеск подозрительно знакомой силы. Отправляюсь в ту сторону.
Хо-лирцы, попадающиеся на пути, стремительно уступают дорогу. Некоторые предлагают помощь (читай – хотят узнать, куда это я направилась), но я и без того знаю путь. Увеличиваю скорость так, что все незадачливые проводники остаются далеко позади.
Попадаю в небольшое помещение, заставленное каким-то оборудованием. Приглядываюсь повнимательней. Хэй, да это же генераторы. Из таких можно черпать энергию и направлять ее по своему усмотрению. Но, Вечный Хаос, как же они громоздки и неуклюжи! На Эль-онн ту же функцию выполняют небольшие драгоценные камни, выращиваемые специально для этих и многих других целей. Одна из многочисленных функций моего благополучно сгоревшего имплантанта.
Люди, обслуживающие все это оборудование, бросают свои занятия и изумленно таращатся на меня. Что ж, зрелище, должно быть, действительно примечательное.
Наконец кто-то собирается с мыслями настолько, чтобы начать требовать объяснений. Игнорирую. Все мое внимание сосредоточено на застывшей в кресле высокой фигуре.
Я не помешала?
Он делает приглашающий жест рукой. Быстро, бесшумно скольжу по металлическим плитам к дарай-князю. Аррек сидит расслабленный и далекий, глаза сосредоточены на чем-то невидимом, руки на пульте управления, что-то вроде полукороны охватывает виски. Энергия генераторов вдруг вспыхивает нестерпимо ярко, а затем пропадает, направленная куда-то его волей.
– Следующий.
С моим появлением люди бестолково топчутся на месте.
– Следующий!
Это уже приказ, в голосе медленно плавятся искорки гнева.
– Дарай-князь, присутствие постороннего…
– Вас не касается! Информация на следующий корабль! Немедленно!
Наконец кто-то догадывается перевести на его консоль файлы с координатами следующего ковчега. Подаюсь вперед и кладу руку на консоль. Мое сознание, подхваченное мощным потоком разума арр-князя, летит в непроглядную черноту, туда, где в холодной неподвижности висит огромная – с такими я еще не встречалась – коробка, наполненная спящими в анабиозе людьми. Ауте, сколько же их тут? В одном этом ковчеге больше народа, чем все население Эль-онн.
Всплеск силы из генераторов, направляемой железной хваткой князя, – и корабль исчезает, чтобы появиться на орбите одной из обитаемых планет Союза.
Впечатляет.
– Следующий.
Новая телепортация. Аррек мог бы сделать все это и без генераторов, но зачем тратить собственные силы, если можно использовать чужие? Новая телепортация.
В зал наконец-то врывается вооруженная до зубов охрана и изумленно застывает, увидев меня сидящей на подлокотнике кресла дарай арр-Вуэйна. Ловлю картинку восприятия одного из солдат: невероятно грязное, далекое от всего человеческого существо, застывшее, в немыслимой позе у руки надменного Высшего лорда. Огромные темно-серые глаза, холодные и странные. Меч в бархатно-черных ножнах с белоснежной рукоятью. Кинжал на поясе. Дикая, бьющая наповал чуждость. Красота, не вызывающая ничего, кроме страха. Люди видят меня такой?