Танцы на быках
Шрифт:
– А что сэр Вулфрик?
– напомнила Уна, которая сгорала от нетерпения, и которую вовсе не интересовали канатоходцы.
– Не перебивай! На пиру мы сидели с ним рядом. Папочка специально постарался и весь вечер шевелил ушами, пытаясь услышать, о чем мы говорили. Мы сидели близко, почти соприкасались плечами, и он попросил, чтобы я наполнила его кубок вином.
– А ты?!
– Уна даже запрыгала на перине, прихлопывая в ладоши.
– Разумеется, я выполнила его просьбу, - ответила Делма, важничая.
– И постаралась сделать это как можно изящнее. Вот так протянула руку... вот так придержала рукав... вот так налила... И все это время смотрела сэру Вулфрику в глаза и улыбалась. Ах, какие у него глаза! Огромные! И ресницы длинные, как у коровы! Я не пролила ни капли, и он похвалил мое искусство. Принимал кубок и коснулся моей руки, словно бы нечаянно, и сказал...
То, что изрек сэр Вулфрик, она поведала шепотом, и на каждом слове дыхание у нее пресекалось от волнения. Бранвен слушала с улыбкой, Уна умирала от зависти. Потом последовал рассказ о том, как Вулфрика отправляли в мыльню, а потом в опочивальню, и всякий раз он смотрел в сторону Делмы «со значением, и взор его был, как взор рыцарей в старинных песнях - он опалял и пленял». А потом доблестный рыцарь отбыл в столицу, не преминув раскланяться и заверить, что был прекрасно принят и не скучал.
– А он писал тебе после этого?
– спросила Уна.
– Нет...
– Значит, ты ему не понравилось, и все это было лишь куртуазностью!
– Уна высказала это с таким облегчением, что Бранвен зарылась лицом в подушку, чтобы не рассмеяться.
– Говоришь, как будто знаешь, что говоришь!
– обиделась Делма. - Благородные сэры никогда не поставят честь дамы под угрозу посредством любовного письма. Подумай только, что будет, если такое письмо попадет моему отцу?
– А что будет?
– воинственно спросила Уна.
– Честь моя будет запятнана!
– Ой, как страшно! Твой папочка всего-то и принудил бы сэра Вулфрика жениться на тебе. И сэр Вулфрик это прекрасно понимает. Если бы он хотел тебя в жены, то нарочно так бы поступил.
– Ты просто завидуешь.
– А вот и нет!
– А вот и да!..
Девушки замолчали и отвернулись друг от друга.
– Успокойтесь, - поспешила Бранвен их примирить.
– Я уверена, что сэр Вулфрик очарован тобой, - она погладила Делму по руке, - ведь ты первая красавица в нашем графстве. Но он никогда не скомпрометирует тебя. Потому что поступать так - недостойно рыцаря. И всем известно, что у лорда Морни горячий нрав. А что если он в гневе задумает выдать Делму за какого-нибудь старика? Или отправит в монастырь? Даже подумать страшно!
– И вовсе она не первая красавица!
– сказала чуть не плача Уна, глядя на повеселевшую Делму.
– Ну что ты, - мягко пожурила ее Бранвен, - конечно же, первая. А вот таких волос, как у тебя, милая Уна, нет во всей Эстландии. Я сама слышала, как королева говорила об этом моей матушке. И потом матушка два месяца заставляла меня делать притирания из пчелиного меда и ополаскивать волосы пажитником, чтобы косы стали длиннее и гуще, - тут уголки ее губ лукаво задергались, и она закончила с притворным огорчением: - но лекарство не подействовало.
История рассмешила девушек, и они бросились обнимать Бранвен, щебеча и заливаясь смехом. Когда восторги улеглись, подруги переглянулись, и Делма невинно спросила:
– А ты, Бранвен, ничего не хочешь нам рассказать?
– О чем вы, девушки?
– Лорд Освальд такой красавчик, и учтивый, - почти пропела Уна, - наверняка, он сказал тебе немало чудесных слов?
– Вы с ним целовались?
– выпалила Делма.
– Ах, что за вопросы!
– Бранвен спрятала лицо в ладонях.
– Я смущена, не расспрашивайте меня ни о чем.
– Что за ложная скромность! Кроме нас здесь никого нет! Расскажи же, Бранвен, расскажи!
– Да мне и рассказать-то нечего...
– Говори!
– подруги набросились на нее с шутливыми шлепками и щипками. Бранвен оборонялась, пытаясь прикрыться подушкой и изнемогая от смеха, но силы были неравны.
– Вы целовались?!
– вопрошала Делма, чуть не утопив Бранвен в перине.
– Д-да, - вынуждена была признать Бранвен.
– Как это было?
– Говорят, поцелуй - он сладок, как мед! Тебе тоже было сладко?
Бранвен задумалась. Признаться подругам, что они с лордом Освальдом не то что не целовались - даже не держались за руки, она не смогла, хотя и считала, что ложь противна яркому огню. Также она отбросила воспоминания о поцелуе лорда Арчибальда. Да можно ли было назвать это поцелуем? Она украдкой посмотрела в сторону Эфриэла. Спал ли он или делал вид, что спит?
– Бра-авен! Мы ждем!
– наседала Делма.
– Это было... это было...
– Бранвен погладила подушку, - это было, как солнечный луч. Сначала легко коснулся губ, потом обжег, а потом обжигающее тепло спустилось к сердцу, и вот здесь, - она приложила руку к груди, - начали копошиться золотистые солнечные пылинки. От них щекотно и радостно, и хочется петь только о прекрасном. Когда он поцеловал меня, я почувствовала, что душа моя влилась в его уста, а его душа - в мои. Ведь что такое поцелуй, как не обмен душами?
– О, счастливая!
– Делма изнывала от нетерпения услышать подробности.
– Ты позволила ему себя поцеловать? Или он настаивал?
Бранвен опять бросила взгляд на Эфриэла. Грудь его мерно вздымалась, и лицо было расслабленным и бесстрастным, как у спящего.
– Конечно, я ни за что бы не согласилась, - призналась она, отчаянно краснея.
– Но все произошло неожиданно... Он взял меня за плечи, развернул к себе и поцеловал. А потом сказал, что я очень красивая, и что ему очень повезло.
– А ты?..
– А я была смущена и лишь попеняла ему за невоздержанность.
– Глупышка, - вздохнула Уна. Глаза ее мечтательно расширились, и было понятно, что теперь она отчаянно завидует Бранвен, потому что ее история не шла ни в какое сравнение с «пламенными взглядами» сэра Вулфрика.
– Она поступила правильно, девичья гордость распаляет мужчин лучше любой кокотки, - авторитетно заявила Делма и прижалась щекой к щеке Бранвен.
– Ах, как славно будет, когда вы поженитесь! Признайся, появись он сейчас перед тобой и вздумай поцеловать, ты ведь не оттолкнула бы его?