Танцы на быках
Шрифт:
– Она замечательная! Теперь я почти не боюсь, а раньше трусила ужасно. Все-таки, яркое пламя милосердно. Вот, оно направило мне навстречу добрую и милую помощницу.
– С каким это пугалом разговаривает твоя милая и добрая ведьма?
– поинтересовался Эфриэл, указывая на пейнету Кайю, беседовавшую с неприглядного вида верзилой. Верзила был рябой и кривой на один глаз, но одет богато - почти как гринголо, в черный бархат и алый атлас. Короткие штаны украшал золотой позумент, а на башмаках сверкали серебряные пряжки.
Пейнета Кайя и ее кривой собеседник не заметили Бранвен - она стояла в тени портика, а Эфриэла и подавно никто не видел. До слуха девушки долетели обрывки фраз:
– ...пять самых отборных курочек, - говорил кривой, - в самом соку, нежные...
– Очень хорошо, - деловито сказала экономесса.
– Привезешь в Ла-Корунью, я их посмотрю лично. Герцог любит, чтобы все были...
– Все беленькие, Кайя! Разве я тебя когда-нибудь подводил?
– Наверное, он ее родственник, - сказала Бранвен, усаживаясь в карету.
– Я уверена, что пейнета Кайя содержит все в порядке и довольстве. Ты не представляешь, как хорошо, что есть кому заниматься хозяйством. Даже в Роренброке я ничего не решала - где уж мне справиться с огромным замком в столице. Но пейнета Кайя научит меня всему, я стану хорошей женой, - она помолчала и добавила, будто убеждая саму себя: - Да, хорошей женой.
В Ла-Корунью въехали уже в сумерках, и Бранвен сразу поняла, какой глупышкой она была, восхищаясь городком Имерильей. Там все было игрушечным, розово-кремовым, как яблочная пастила. Здесь же белоснежные башни напоминали драконьи зубы - они возносились к небу хищно и твердо, а стена вокруг города походила на неприступные белые скалы Дувра. И если в Имерилье девушку переполняли восхищение и радость, то Ла-Корунья посеяла в ее сердце безотчетный страх.
Ради въезда в столицу, Бранвен пришлось пересесть в седло. Она была не ахти какая наездница, поэтому страшно трусила, хотя и пыталась это скрыть. Эфриэл шел рядом, держась за стремя, чтобы не отставать. Когда его локоть прикасался к лошадиному боку, бедное животное всхрапывало и дергало ушами, а Бранвен судорожно сжимала поводья, боясь, что кобыла понесет.
Едва сиятельная пара проехала в городские ворота, сверху обрушился дождь цветочных лепестков. Люди лезли чуть не под копыта лошадям, желая прикоснуться к башмакам своего господина. Рыцари, пешими сопровождавшие герцогскую чету, отгоняли особо настойчивых.
Навстречу шествовала пестрая толпа благородных пейнет. Бранвен увидела их и беспокойно заерзала в седле, а Эфриэл расхохотался. Пейнеты были разнаряжены, что твои павлины, но у каждой подол был подвернут к поясу, выставляя на всеобщее обозрение яркие нижние юбки.
– Ты создала новую моду, девочка, - сказал сид довольно.
– Не надо смущаться. Это большая честь для такой глупышки, как ты. Но как они хороши! Кобылицы, а не женщины!
– Очередная глупость наших модниц, - сказала с досадой пейнета Кайя, ехавшая на смирном муле рядом с лошадью герцогини.
– Если так пойдет дальше, скоро они вообще поснимают юбки или сделают их короткими, как передники.
Бранвен благоразумно промолчала и вдруг вскрикнула - ей показалось, что голова одной из дам запылала, зажженная факелом. Уже в следующее мгновение она увидела, что ошиблась. Что-то сверкающее, горящее беспламенным огнем, пряталось в волосах красивой гордой пейнеты, расцвечивая драгоценные камни на ее гребенке всеми цветами радуги.
– Это какое-то волшебство?
– спросила Бранвен у экономессы.
– Нет, моя дорогая, это всего лишь лампириды.
– Лампириды?
– Жуки, которых наши модницы специально покупают к праздникам. Эти жуки светятся в темноте.
Некоторые дамы нанизали светящихся жуков вместо ожерелий, и от этого их резкие монументальные лица светились, будто древние статуи, озаренные жертвенным огнем. Бранвен подумала, что никогда не смога бы носить на голове или шее жуков. Будь они сколь угодно красивыми и блестящими.
Вслед за прекрасными пейнетами юную герцогиню приветствовали благородные гринголо, а затем выскочили дети, забросав долгожданную гостью душистыми цветами.
– Вы всем очень нравитесь, - сказал лорд Освальд Бранвен на ушко.
– Что же касается меня, то я просто очарован... И драгоценности нашего рода вам очень к лицу. А теперь - внимание, мы подъезжаем к замку.
Каса Люстросо ошеломил Бранвен. Никогда еще она не видела более грандиозного здания. Удивительный, ни на что не похожий замок казался неприступным, как скала, но в то же время легким, воздушным. Впечатление усиливали красные колонны, основание которых было уже, чем верх. Коньки крыш венчали каменные флюгера в виде мчащихся быков.
– Он весь пронизан светом, - лорд Освальд открыто любовался замком.
– Поэтому его и называют Каса Люстросо - Замок Света.
– Он великолепен, - шепотом согласилась Бранвен. Она невольно вздрогнула, когда тень замка упала на нее, и втайне обрадовалась, что лорд Освальд пообещал показать замок после праздника, а не сейчас.
Столы с угощениями стояли на улицах, и каждый мог выбрать понравившееся кушанье. Виночерпии разливали всем желающим вино из пузатых бурдюков, всюду слышались смех, песни и музыка.
Они проехали мощеными улицами и оказались у другого здания - тоже огромного, но круглого, как чаша. Лорд Освальд помог Бранвен спешится и торжественно провел внутрь здания-чаши. У странного строения не оказалось крыши - первые звезды уже поглядывали на ровную круглую площадь, окруженную каменным ограждением высотой в три локтя. Земля была посыпана белым песком и выровнена, совсем как на ристалище. Сотни факелов освещали площадь и стояли вдоль рядов каменных сидений, поднимавшихся до самого верха. Ряды быстро заполнялись людьми, а лорд Освальд и его супруга расположились в крытой, усыпанной цветами, ложе возле самой площади. Каменные сидения прикрыли мягкими подушками, и сидеть было мягко и удобно.
– Будет турнир?
– спросила Бранвен.
– Но где же рыцари?
– Сегодня будет кое-что поинтереснее турнира, - пообещал ей лорд Освальд.
– Вы увидите нечто такое, что сам король позавидовал бы вам.
Бранвен посмотрела на Эфриэла, он встретил ее взгляд и вопросительно приподнял брови, но девушка покачала головой и отвернулась.
Площадь между тем запрудили нарядные люди - мужчин, женщины и даже дети. Громко запела труба, а потом вдруг в боковые двери выскочили быки - маленькие, как мулы, но сильные и верткие, черные, с короткими рогами. Люди завопили и бросились в разные стороны, а быки помчались за ними, наклонив лобастые головы в жестких кудряшках.