Танцы на осколках

375 год от наступления Тьмы

месяц Хлеборост

5 день

— Слыхал? Барону-то сегодня камень привезут, — высокий мужик почесал в затылке, придерживая падающий бердыш.

Два стражника, облаченные в клепаные кожаные доспехи, прислонились к каменной стене и скучающе наблюдали за пустым коридором. Они должны были совершить обход в этой части замка и повернуть назад, но служаки задержались неподалеку от кухни, в надежде урвать кусок чего-нибудь съестного. Все верно: подальше от командования, поближе к котелку.

Его напарник широко зевнул, подвывая, скучающе промямлил:

— Да и пес с ним.

— С камнем аль с бароном? — уточнил долговязый, насторожившись: рядом послышались шаги.

Из-за поворота к стражникам завернули две служанки с полными корзинами белья. Заприметив мужиков, девицы задорно рассмеялись, хитро подмигнув служивым. Высокий приосанился, но помотал головой, мол, не сейчас, на службе мы. Второй же, слегка приободрившись при виде молодух, быстро сник, когда от тех остался только запах мыльного корня: девицы уплыли дальше по коридору, бросив на прощание заинтересованные взгляды.

— И с тем, и с другим, — крякнул низкий. — Сдалися они мне оба, как прошлогодний снег.

— Бают, что камень-то проклят, — не унимался первый. — Олька, которая хозяйские палаты убирает, сказывала, что барон велел камень отдельно от остального добра стеречь.

— По што так?

— А леший его знает, — пожал плечами высокий мужик, отмахнувшись от летающей перед носом мухи.

Такая пустая беседа была единственным развлечением в карауле, так что служивые лениво перекидывались словами, как барыни из знати воланом.

— И кого охранять поставють?

— А вроде Павка да Рябой бахвалились, мол, им доверят.

Низкий стражник сплюнул:

— От дурни. Вечно поперек батьки в пекло лезут, выслужиться хотят. Чаво им на заднице ровно не сидится?

— Дык молодые еще. Да и не ведают, видно, что камень собираются в западном крыле хранить.

Мужики переглянулись. Про западное крыло замка ходили разные слухи, недобрые в основном.

— Я б туда ни за какие пряники не сунулся. Говорят баронова дочка там упырицей ходит. Как думашь, бабьи сказки? — спросил низкий.

— Сказки — не сказки, а вой привида там своими ушами слышал. — Долговязый почесал кончик носа и крикнул в конец коридора, — Эй, девка! Подь сюды. Новенькая что ль? — осведомился он у своего друга.

Тот пожал плечами, разглядывая сидящую на корточках согнутую фигуру.

***

Я усиленно натирала пол, прикидываясь мебелью, и вслушивалась в каждое слово стражников: пока они не сказали ничего нового. Сообразив, что мужики обращаются ко мне, обернулась через плечо:

— Ну и чаво надобно?

— Чаво-чаво, давай дуй-ка на кухню, воды нам принеси что ль, — оживился второй служака.

— Не могу отлучиться! Мне управитель наш Гостемил велел коридор начисто оттереть да еще и комнату подготовить для охраны камня, — я отложила тряпку и поднялась с колен, вытирая руки о передник, — А там больно много мыть, боюсь не управлюсь.

— Это в старой оружейной-то? — удивился долговязый, — Да там комнатенка небольшая. Давай-давай, не отлынивай. Да поболе кружку тащи. Скажешься еще Ульке — это добрая такая деваха, — стражник помахал перед грудью, словно нес два арбуза, — Что для нас-де, глядишь еще булку какую из печи даст, дык мы уж тебя не обидим.

Еле скрывая улыбку, я молча кивнула. Последний фрагмент мозаики встал на место: рубин должны привезти сегодня вечером в бывшую оружейную, охранять его будут два замковых дурака, а эти служивые сегодня в западное крыло не сунутся. Отлично. Довольная собой — ловко выудила нужные сведения из двух лопухов — подхватила ведро с мутной водой и тряпку.

— Заодно воду сменю, — буркнула я, потопав в сторону кухни.

Один стражник проводил меня сонным взглядом, второй смотрел куда-то в потолок, видимо прикидывал, какой пирожок ему достанется: с капустой, аль с мясом. Лучше, конечно с мясом, но дареному коню…

Свернув за угол и отойдя на приличное расстояние, я припустила в другой конец галереи. Чихать хотела на их булки. Теперь, когда у меня есть все, что нужно для кражи, смогу, наконец, воплотить в жизнь свой детально обстряпанный план. Я облегченно выдохнула, припомнив, сколько времени мне пришлось пахать, как сивый мерин, ради этого дня.

Где-то с месяц назад я забрела в этот город в надежде поживиться чем-нибудь ценным. Золото, цацки, может какая церковная побрякушка — мне до плешивого козла что будет, лишь бы ценное. Найти скупщика — не проблема, эти парни обычно отираются либо на базарах, либо в корчмах. Я решила начать с последних. Всегда полезно послушать местные сплетни и пьяные байки.

Не успела опрокинуть первую кружку, как в трактир ввалилась пара местных стражников после ночного дежурства, попить бражки и потискать девок. Было видно, что до таверны они завернули еще куда-то, потому как зашли они уже кривые, как турецкая сабля, а разило от них крепчайшим солдатским самогоном за версту. Мужики пьяно растеклись по лавке, тут же затребовав себе порцию медовухи.

Уже после пятой пьянчуги орали песни и бахвалились собственной важностью, мол, скоро привезут местному барону камень знатный, а им-де доверят его охранять. Рубин чистый, как слеза Трех, да и сам по себе, как есть, не простой. Что в нем «не простого» эта пьянь вспомнить не смогла, но мне было достаточно слова «рубин». Стражники продолжали орать на всю корчму, что барон, якобы, лично просил их присмотреть за сокровищем, а раз они такие важные персоны, то подать им еще медовухи и девок поплотнее. Я наблюдала за мужиками из дальнего угла, и меня начал грызть червячок сомнений: уж больно хороша была новость, так почему же такую тайну доверили двум шутам? Либо это простая сплетня, либо стоящее дело, но где-то, чую, есть подвох. В любом случае стоило все проверить.

Выяснив тогда у солдатни все, что смогла — подливала им бормотухи так, что можно было утопиться в ней — я вприпрыжку побежала до своего пристанища готовиться к краже. Жила тогда неподалеку от города, в одной лесной избушке, там же хранила свой скарб. Однако, выяснив такие заманчивые сведения, я быстренько похватала часть манаток и побежала в Тринницу поближе к замку, в надежде устроиться там мелкой прислугой. Мне предстояла трудная задача: в такие хлебные места попасть крайне трудно, люди работали в замках семьями, все друг друга знали и просто так со стороны на работу никого не брали. Я уже собиралась брать крепость штурмом, но тут, словно подарок небес, барон Гжевик велел давать работу в замке каждому, кто попросит. Старый хозяин на склоне лет решил заняться благотворительностью, а заодно наладить отношения с церковью. Грешно было не поддержать благие начинания, и я благополучно устроилась на должность «пойди-принеси-не мешайся под ногами». Все складывалось гладко. Даже слишком. Легкость, с которой началось это дело, крайне настораживала.