Танцы на стёклах

Троян Михаил

Не верилось её словам, но глаза девушки тогда не врали, не врали. У Вэна же было всё по-другому.

Он смотрел сверху на обгорелые тела, не видя никакого лимона и не поднимаясь выше. И тут он вспомнил о толстяке.

Деревня сразу исчезла, и Вэн оказался на берегу океана, а спиной к нему, на песке сидел толстячок.

– Садись, - сказал мужчина не оборачиваясь, показал рукой на место рядом с собой.

Вэн хотел спросить, как садиться, или толстяк просто издевается. Но вместо этого он произнёс:

– Как?
– он

это сказал, выдохнул воздух. Не поверил сам себе! Снова находился в своём теле, и оно было в порядке: нога на месте, даже комбинезон цел. Глубокий вдох влажного морского воздуха отбросил все сомнения!

– Задницей, - толстяк обернулся, его глаза улыбались в прищуре.

Вэн присел на песок, волны немного не доставали до берцев. В гребнях волн показалось чудовище, похожее на огромного крокодила. Оно медленно подплывало к людям.

– Я должен его бояться?
– Вэн спросил просто так, страха не было.

– Нет.

Монстр подплыл, вытянул морду из воды, почти коснувшись нижней челюстью ноги Вэна. Круглые немигающие глаза внимательно смотрели на людей. Затем зубастый рот открылся, а на широком языке блестел алмаз, манил взгляд. Камень был очень большим.

– Возьми его, - сказал толстяк, показывая пальцем на драгоценность.

– У тебя имя есть?
– спросил Вэн, взяв алмаз в руку. Чудовище медленно погрузилось в воду и исчезло.

– Таркей я, если что. Ты вот мне тоже на вопрос ответь, что стоит для тебя этот алмаз, если ты мёртв?

– Да ничто он, камень, - Вэн зашвырнул алмаз в воду.
– А почему тебя звать, как обычного человека? У нас на Горане много Таркеев.

– Да какая разница. Скажи, ты понял?

– Что я должен понять?

– Видишь ли, люди, видя, как вокруг них умирают, в душе своей считают, что с ними этого не случится. Поэтому часто делают глупости, а когда кишки наружу вывалятся, в глазах удивление, ведь с ними не должно такое произойти.

– Да мы, вроде, не глупили, - ответил Вэн, набрал горсть песка, с силой сжал. Крупинки давили в ладонь.
– Я вот думаю, живой я или нет? Песок чувствую.

– Да какая разница, что ты думаешь. Я тоже был молод и горяч, записался на войну, когда была заварушка с тертурианами. Благо, родители узнали, да не пустили. А звездолёт, где я должен был находиться, взорвали на орбите Тертура. Запомни: законы работают, и за всё надо платить.

– За что платить?
– недоуменно спросил Вэн.

– Думай. Сартана.

– Что Сартана?

Вдруг стало темно, только тихое жужжание стояло в ушах.

" Гипноблок снят, идёт размыкание блокирующих нейрорецептов", - раздался приятный женский голос.

Вэн с трудом раскрыл глаза. Перед лицом отъезжала дверь виртуального погружателя. В глазах двоилось, он с трудом встал из полулежачего положения. Помогая телу руками, выбрался из капсулы погружателя, которая была в углу каюты.

Огляделся... Вокруг тёмно-серые стены каюты звездолёта, сбоку стол и в углу умывальник. На столе приготовленная заранее бутылка с водой. Хоть гипноблок уже не действовал, разум ещё находился там, на той тропической планете, переживая всё заново в ускоренном режиме.

Вэн схватил бутылку и, пальцем откинув крышку, жадными глотками выпил тёплую воду до дна. Затем сорвал с головы мозентер, похожий на широкий обруч. Импы - мифологические злобные существа. Учёные не совсем понимали, как они работают. И вот благодаря этим импам и возможно соединение мозентера и мозга.

Конечно, "реальности" бы создателям не добиться, если бы не гипноблок: зрительное и голосовое погружение. В конце кодовое слово выбрасывает из виржи человека, пробуждает.

"Всё в порядке, - прошептал Вэн, всё оглядывая каюту.
– Я лечу на Шарк".

Глава третья.

Один во Вселенной.

Только что пережитая смерть и потрясения были также реальны, как боль и страх, которые Вэн прочувствовал там, в деревне человеко-медведей. А он там пережил ещё досаду и злобу.

Прозрачный стол, прикреплённый к стене, засветился яркими полосами, всё больше возвращая незадачливого путешественника в реальность. Жёлтые огоньки пробежали и исчезли, высветив опции и информационную карту.

Над столом, на стене появился большой экран, на котором красовалось изображение белокурой девушки - электронной секретарши Вэна, на фоне экзотического побережья.

– Ты отсутствовал трое суток и четыре часа, - сказала секретарша.

– Что происходило за это время?

– Мы уже на орбите Шарка. Прибыли пять часов назад. Тэя передала просьбу, чтобы ты с ней связался, когда выйдешь из виржи. Твоя любимая недовольна.

– Мы уже на орбите?
– Вэн никак не мог прийти в себя, перед глазами всё стояли человеко-медведи. Подошёл к столу, сел во вращающееся удобное кресло, прикреплённое к полу.

– Повторяю! Прибыли пять часов назад. И да, я - Ариадна, если ты вдруг забыл, - секретарша улыбнулась с экрана.

– Дай изображение системы, - Вэну не терпелось увидеть это новое солнце Голор и его планеты.

Появилось голограммное изображение звёздной системы: красная звезда и семь планет. Шарк оказался второй. Три материка, окружённые водой, не оставляли сомнений, что именно на планете под акульим названием и зародилась жизнь.

Вэн смотрел на противоположную стену от двери. Там жёсткая ширма, когда она отодвигается, за ней на всю стену иллюминатор из крепчайшего известного стекла - пласто. Давно открыты многие прозрачные металлы и сплавы, но они не идут ни в какое сравнение с этим стеклом.