Танцы в пыли (Желанный обман)
Шрифт:
Магда слушала его, как в полусне. Сердце ее забилось так часто, что казалось, оно сейчас разорвется. Голова ее кружилась.
— Моя… Моя свадьба… — пробормотала она.
— Да. А что, это тебя удивляет? — весело спросил сэр Адам. — По-моему, это просто замечательно, что моя падчерица сумела привлечь внимание одного из самых знатных и богатых людей во всей округе. Твое приданое его не интересует. Он написал об этом. Единственное, что ему нужно от тебя, — чтобы ты стала ему доброй и честной женой и подарила ему наследника. Не сомневаюсь, что и с тем, и с другим ты справишься отлично.
Некоторое время Магда не могла выговорить ни слова. Известие так поразило ее, что прошло несколько минут, прежде чем она прочувствовала истинный смысл всего сказанного. Мысли ее путались и разлетались, как вспугнутые птицы. Ей сделали предложение. И не кто-то, а Морнбьюри. Она снова увидит Эсмонда, как тогда, в день похорон Доротеи. Даже в горе он был красив — высокий, статный, величавый…
И теперь онпросит ее руки. А ведь она не рассчитывала завладеть вниманием даже самой последней деревенщины. Нет, этого не может быть. Слишком уж неправдоподобно, словно в ее темную жизнь ворвался целый сноп яркого света.
Вошла горничная Агги и принесла яйца, свежее масло и мед. Поставив их перед хозяином, она перевела полный ужаса взгляд с него на Магду и вышла.
Магда обвела взглядом сумрачную столовую — выцветшие до желтизны зеленые шторы, темную дубовую мебель. Стены были увешаны портретами Конгрейлов, предков сэра Адама. Магде они казались один противнее другого, хотя до нынешнего хозяина дома им всем было далеко.
За окном она увидела Освальда и Томаса, которые воспользовались хорошей погодой и вовсю играли в снежки. Магда машинально заметила, что оба они вышли гулять без обуви. Ведь они могут простудиться. И присмотреть за ними некому…
— Теперь ты поняла, моя птичка, — донесся до ее ушей голос отчима, — почему я так рад за мою милую Магдочку? Скоро ты выйдешь замуж и станешь графиней Морнбьюри. Не сомневаюсь, что твой супруг осыпет нас богатыми подарками да и мне поможет, когда узнает, как я стеснен в средствах. И кредиторы станут ко мне подобрей, если станет известно, что моя падчерица занимает столь высокое положение… Ну что, теперь тебя не удивляет, почему я так любезен с тобой сегодня утром?
Магда вдруг словно очнулась от забытья. Здоровая ее щека побелела, а правая, изрытая шрамами, наоборот, покраснела, как и всегда, когда она волновалась. Она вскочила.
— Ну хватит! — выкрикнула Магда. — Вы прекрасно знаете, что я никогда не стану графиней Морнбьюри!
Сэр Адам, который только что опрокинул большую кружку пива, недоуменно взглянул на нее из-за плеча.
— Я не ослышался?
— Я никогда не буду графиней Морнбьюри, — твердым голосом повторила Магда. — Граф никогда не видел меня. А если бы увидел, ни за что не захотел бы на мне жениться. И вы это прекрасно знаете. Разве не вы сами тысячу раз говорили мне, что я уродина? Что я калека, с которой не ляжет в постель ни один уважающий себя мужчина? И теперь вы утверждаете, что благородный господин, который был влюблен в кузину Доротею, найдет во мнезамену своей любви? Да вы сошли с ума. Он же побежит от меня как черт от ладана, лишь только увидит…
Сэр Адам молча выслушал ее, после чего отхлебнул пиво и громко причмокнул. Кажется, он колебался: вытереть ли ему губы рукавом или предназначенной для этого салфеткой. И то и другое означало лишнюю стирку, а значит, лишнюю трату мыла. А между тем мыло было дорогим удовольствием. Не поднимая глаз на свою падчерицу, он сказал:
— Ты совершенно права, моя птичка. Граф ни за что не согласился бы взять тебя в жены, если бы увидел. Но все дело в том, что он не увидит тебя.
— Что вы хотите этим сказать?
— Проснись, проснись, моя крошка! Воспользуйся тем, что дал тебе Господь, он ведь дал тебе совсем неплохие мозги. Ты далеко не такая дура, как твоя мать. Свадьбу можно сыграть и так, что его светлость даже не заметит, что твое лицо… гм… слегка подпорчено… из-за несчастного случая.
— Подпорчено! — отозвалась Магда и грубо засмеялась: — Это называется — подпорчено!
— Ну да, конечно. Возможно, раньше я немного перегибал палку, когда говорил тебе о твоей внешности. Но если посмотреть под определенным углом, ты выглядишь просто очаровательно, а если еще поискуснее тебя одеть, прикрыть вуалью, а также воспользоваться всякими там пудрами и притираниями… теми, что пользуются знатные дамы в Лондоне… ты вообще сойдешь за красотку. Да-да, моя птичка — за красотку!
Магда покачала головой:
— Нет, это невозможно…
— Ничего невозможного нет, и я не сомневаюсь, что все будет так, как я хочу. Ты обязательно станешь женой лорда Морнбьюри.
— Я же сказала — нет! — воскликнула Магда.
Сэр Адам отломил кусок хлеба и принялся задумчиво жевать.
— Посмотрим. Сейчас начало декабря. Рождество на носу. Его светлость собирается уже в начале года связать себя узами брака. Так оно и будет. Но сначала он получит твой портрет и даст свое одобрение.
— Но у меня нет портрета! — выкрикнула Магда, и глаза ее вспыхнули отчаянием и гневом. — И даже если художник немедленно запечатлеет меня, изображение выйдет ужасным, таким, что любой мужчина содрогнется… Посмотрите вот сюда — посмотрите! Я любуюсь ими каждый день, всю мою жизнь! — Она стала бить себя пальцами по шрамам на правой щеке, затем по окривевшему рту.
— Ну, полно… — сказал сэр Адам. — Похоже, сегодня ты решительно не настроена думать головой, моя птичка.
Затем он достал из широкого кармана какую-то коробочку и с улыбкой протянул ее Магде.
— Взгляни-ка вот на это.
Она рассеянно открыла коробочку. На бледном-голубом бархате лежал миниатюрный портрет в золотой овальной рамке. На нем была изображена по плечи молодая девушка. Не очень выразительное, впрочем, довольно хорошенькое личико… Томный взгляд, розовые щеки, резные, как у ангелочка, губы. Кружевной воротничок. Блеклые волосы забраны назад и перехвачены черной лентой. Некоторое время Магда тупо смотрела на портрет, пока не догадалась, кто на нем изображен.
— Но это моя мать.