Танец ангела
Шрифт:
— Нет.
— А что тогда?
— Я не знаю. Как тебя зовут?
Она не ответила.
Когда он залез в кровать, Мартина пошевелилась и сквозь сон пробормотала что-то насчет позднего времени. Он промолчал, и она снова провалилась в сон, дыша глубоко и равномерно.
Он чувствовал, что его волосы и лицо пахнут дымом. В горле пересохло, как в пещере из цемента. Мартина лежала на спине, живот возвышался над ней небольшой палаткой. Ему захотелось положить руку на вершину, но он удержался. Из холла хрипел морозильник. Он не мог заснуть и прислушивался к каждому звуку.
Наконец он выскользнул из постели и спустился в кухню. Там он открыл холодильник и стал пить молоко прямо из пакета, пока не выпил все. Но жажда не прошла, словно внутри что-то горело. Он открыл пакет апельсинового сока и налил стакан. После молока сок показался сладким и резким.
«Что со мной, черт возьми», — думал он.
— Не спится? — сказала Мартина, когда он лег опять.
— Теперь буду спать.
— Угу.
— Спокойной ночи.
— Угу, — повторила она, засыпая.
Он пошел в ванную и еще раз растерся мылом, на этот раз более едким, но запах дыма не исчезал. И ему казалось, что запах ее духов проник прямо в спальню. «Какая разница, как ее зовут, — думал он. — С какой стати было спрашивать?»
Ему так и не удалось заснуть, и он лежал и слушал, как чайки роются в газетах и смеются над новостями. Вертолетный дивизион чаек прибывал каждый день на рассвете с базы на островке.
33
Они сидели в вагоне, поезд шел на север. Середина дня, других пассажиров не было. Винтер смотрел в окно на человека, совершающего пробежку в шортах и майке, которая надувалась ветром и хлопала по спине. Ему показалось, что это тот же человек, которого он видел вчера и утром. Может, какой-то сумасшедший бегает тут час за часом.
В последнюю минуту родители Джеффа отказались от встречи. Его отец не мог этого вынести. В другой раз. Винтер снова ехал через южные районы, маршрут стал привычен.
— Когда вернется домой мать Джейми Робертсона?
— Через две недели, — ответил Макдональд.
— А отца ты так и не нашел?
— Нет. Но это неудивительно.
На перроне вокзала Виктория Винтер показал коллеге на обрывок листовки. Макдональд оторвал клочок и выбросил в урну.
— Вы будете вешать новые?
— Наверное. Но порванные фотографии — это порванная память.
— Ты еще и поэт.
— Я стал поэтом преступного мира.
Они доехали на метро до «Грин-парк», выбрались по эскалатору на свет.
— Там живет королева. — Макдональд показал на парк. — Мы все ее подданные, и англичане, и шотландцы.
— И ирландцы, и жители Уэльса?
— Они тоже.
Они взяли такси и поехали по Пиккадилли в Сохо. Франки сидел у себя в комнате, но монитор был выключен.
— Компьютер сломался, — сказал он, после того как Макдональд представил ему коллегу.
— Дешевка, — ответил Макдональд. — Я тебе говорил — никогда не покупай железок, сделанных в Англии.
— Как будто шотландцы делают лучше!
— Лучше, конечно.
— Приведи хоть один пример!
— Макинтош.
— Ха-ха.
Макдональд тоже усмехнулся.
— Не хотите ли эксклюзивного чая из Вест-Индии? — предложил Франки.
— Чай из Вест-Индии? Не смеши. С таким же успехом ты можешь предложить «шведский кофе».
Франки посмотрел на Винтера, но тот развел руками, показывая, что не знает деталей. Тогда Франки решил ничем не угощать гостей, раз Стив сегодня так неуважительно отзывается о стране его предков.
— Я тут поспрашивал немного, не привлекая особого внимания, — сказал он.
Макдональд кивнул.
— Я был поражен результатом. Как низко пало человечество.
— Заканчивай с лирикой, — сказал Макдональд.
— Туг трудишься не покладая рук, стараясь не сбиваться с прямого честного пути, — хотя и удивляешься, куда запропастились старинные клиенты…
Из коридора раздался приглушенный крик, как будто кто-то звал на помощь, потом смех и голоса, но Винтер не разобрал слов.
— И я говорю не о детской порнографии!
— А о чем ты говоришь? — спросил Макдональд.
— Я говорю о пытках.
— О пытках?
— Да.
— О каких именно пытках?
Франки молчал, немного раскачиваясь в такт внутренней мелодии.
— Франки, — сказал Макдональд.
— Даже не проси.
Макдональд ждал, Винтер тоже, оба следили за движениями Франки. За стеной тишина. Винтера обдало неприятным холодом.
— Фраанки, — повторил Макдональд.
— Хорошо, я скажу, что слышал. Кто-то в Лондоне предлагает фильмы с пытками, и они настоящие.
— Имя.
— Никогда в жизни.
— Скрывать может быть опасно, — сказал Макдональд. — Ты должен понять.
— Я понимаю. Но лучше я сам спрошу. Ты же понимаешь, что я не могу выдать свои контакты тебе и твоему блондинистому другу. Они вряд ли много знают, а если и знают, то никогда в жизни тебе об этом не расскажут.
— Но ты же не можешь пойти и снова расспрашивать.
— Если придется добывать информацию, то только на моих условиях.
Винтер снова слышал звуки вокруг, мир больше не мог сдерживать дыхание.
— Поверь, — продолжал Франки, — меньше всего мне хочется, чтобы это распространялось в моем городе или в моем бизнесе. Это одинаково важно всем нам. Но будет слишком много шума, если копы начнут шнырять и беспокоить наших ни в чем не повинных клиентов.