Танец на осколках души
Шрифт:
— Ферокс, ты не будешь против, если я тебя покину? Хочу в свой город.
Я помнила, что хотела поговорить с Самаэлем о Кэтэрине. И о Ренэтусе. Да и о своём отце — тоже. Но, ждать его возвращения мне не хотелось. Хотелось в Зиграден. По-хорошему, мне надо было сегодня идти к Астароту, за кольцом, но… Я слишком устала. Не физически (спасибо крови Ферокса), а, наверное, психологически. В этот день я больше никого видеть не хотела. Разумеется, за исключением Блэка, Лекса и Рейфа. От этой троицы, всё равно, деваться было некуда.
Ферокс возражать не стал и я, уже через минуту, была у себя, в Зиградене.
— Милена-а, —
— Отстань, — ответила я ему. — Я не в настроении.
— Тебе же это ничего не стоит! Милена-а!.. — он выпрашивал кровь, как ребёнок просит у матери конфету.
Только вот у детей, при этом, не полыхает в эмоциях такое красочное безумие. Да, именно красочное. Я не могла подобрать другого слова для описания того, что я почувствовала в эмоциях Рейфа. Это даже на жажду не было похоже. Что-то большее… Что-то более сильное, сумасшедшее!.. И мне, неожиданно, так понравились эти чувства! Захотелось самой ощутить их, искупаться в них!
Я потянулась к Рейфу, к его эмоциям… Видимо, ощутив перемену моего настроения, мужчина рывком притянул меня к себе, повалил нас обоих на кровать, прижал своим весом…
— Милена, ты теряешь над собой контроль, — услышала я голос Лекса.
— Заткнись! — вместо меня ответил Рейф, посмотрев на убийцу бешеным взглядом.
Мне не понравилось то, что гипнотизёр отвлёкся от меня. Я подняла руки, схватила его за волосы, дёргая за них, заставляя смотреть на меня.
— Хотя, возможно, тебе это необходимо, — закончил Мейснер свою мысль.
Но, я его уже не слушала. Рейф, с силой, вцепился зубами в мою шею, вгрызаясь в неё, как можно глубже. Острая боль… Почти слепящие безумные эмоции… Ощущение собственной горячей крови на теле… Это сводило с ума! Чувствуя, как Рейф, буквально, трётся об меня… как сильно он возбуждён… Я хотела… хотела, чтобы он совсем перестал себя сдерживать! Уничтожить границы дозволенного… Перейти грань… И не думать ни о чём! Отдаться этому дикому безумному зверю без остатка!
— Отпусти меня! — приказала я и, услышав недовольное рычание, закончила. — На секунду.
Рейф, с видимой неохотой, разжал зубы, чуть отстранился от меня… Его безумные бирюзовые глаза смотрели яростно и зло. Его зубы и рот были перепачканы моей кровью. Выглядел он, до жути, дико и это… меня завораживало.
Я потянулась к ремню брюк Рейфа. Злость мужчины, сначала, сменилась интересом на мои действия. А затем, когда я расстегнула ремень и стала стаскивать с него, по моему мнению, совершенно лишнюю деталь гардероба, его губы растянулись в довольной и предвкушающей ухмылке.
Когда я избавила мужчину от одежды, Рейф сделал то же самое с моей. Хотя, в отличие от меня, он был менее аккуратен. Но, меня порванная одежда волновала мало. Я хотела, чтобы Рейф делал всё, что захочет! Чтобы у него не было ограничений! И чтобы я тоже… потеряла контроль. Потеряла контроль в мире, где сделать это, практически, невозможно. Где постоянно приходиться обдумывать каждый шаг, каждое действие, каждое слово… Я хотела, хоть на мгновение, забыть обо всём этом!
Рейф, вновь, вцепился в рану на шее. И он, вновь, навалился на меня. Его руки блуждали по моему телу, гладили, ласкали… А в следующий миг, эти же руки сдавили моё тело, словно, тисками, ногти разодрали тонкую кожу… Мне бы вопить в голос и отбиваться, а я только теснее прижалась к нему, желая большего. Контроль был утерян…
Безумие, похоть и какая-то неуправляемая ярость!.. Эти ощущения полностью поглотили меня. «Больнее! Больше! Сильнее!» — бились в моей голове сумасшедшие мысли. Рейф их, как будто, слышал. Его рычание, ногти и зубы, рвущие кожи… Сумасшедший необузданный грубый секс… Всё это… заставляло меня кричать от наслаждения! Я полностью слилась с эмоциями своего рыжего гипнотизёра. Я чувствовала то же, что и он. Восторг, экстаз, почти животное похотливое желание!.. Я целовала Рейфа, пробуя на вкус свою собственную кровь. И я… я была уверена, что всё то, что происходит, совершенно правильно. Мне это нравилось. Эмоции, эмоции, эмоции… Похоть, боль, удовольствие, безумие… Похоже, я просто стала зависима от всего этого. Не от чьей-то крови, а именно от этого. Зависимость от того, что давало мне забыться…
— Милена, — через пелену всех этих чувств, пробился голос Лекса. — Твои эмоции сейчас такие яркие… Не поделишься со мной этой яркостью и своим жаром?
Я повернула голову на голос Мейснера. Оказалось, что он был совсем рядом со мной. Так близко, что я смогла бы коснуться его рукой. И Лекс сделал ещё один шаг в мою сторону, сокращая расстояние между нами до минимума. На эти его действия, Рейф, остановившись, оскалился.
— Бешеный пёс, — усмехаясь, сказал Лекс. — Не пытайся распоряжаться тем, что тебе не принадлежит. А ты, Милена… Такая жестокая, — рука киллера погладила меня по щеке. — Похоть, желание… Ты показываешь мне это, возбуждаешь, но… вместе с тем, оставляешь наблюдателем. Думаешь, правильно поступаешь?
Я его почти не слушала. Мне было плевать на всё то, что он говорил. Важным было лишь то, что я видела перед собой того, кого, действительно, не хотела оставлять в стороне. От этого мужчины веяло опасностью, а опасность для меня была синонимом желания. И противиться этому желанию я не собиралась, несмотря на то, что я ощутила напряжённость Рейфа, его агрессию, направленную на Лекса… Плевать мне на это было.
— Если не хочешь участия Лекса, то пошёл вон отсюда, — единственное, что я сказала гипнотизёру.
— Прогонишь меня из-за него? Если ты это сделаешь, то твои чувства могут угаснуть. Ведь, я являюсь их источником.
Являешься, но… мой милый Рейф, — я слизнула с его подбородка несколько капель своей крови и улыбнулась. — Ты прекрасно знаешь, что твоими эмоциями я могу пользоваться теперь и тогда, когда ты от меня далеко.
— Стерва! — со смехом произнёс Рейф.
— Неа, только учусь.
Рейф не ушёл — остался. Я в этом и не сомневалась, когда предлагала ему уйти. Он не уйдёт добровольно оттуда, где есть моя кровь и секс. Даже если это надо с кем-то делить. А я… я наслаждалась ими обоими. Не думая, не анализируя… Отдавалась полностью, лишь бы, забыть…
Эти чувства были, как огонь, в котором я горела. Как пожар, который охватывал меня с головы до ног. Пожар, который хотелось сделать только больше. Чтобы гореть, гореть, гореть!.. Гореть и уничтожить всё, что могло расстраивать, беспокоить!.. Чтобы наслаждаться…
Когда безумие отступило и когда я, вся исцарапанная и довольная, лежала между двумя своими любовниками, я, внезапно, обратила внимание на… простыни. Чёрные, шёлковые…
— На них не видно крови, — озвучила я увиденное.
— Ты о чём? — Лекс повернул ко мне голову.