Танец на раскаленных углях
Шрифт:
Лина резко притормозила на тротуаре, едва не споткнувшись. Высокая, слегка сутулая фигура, мелькнувшая за палатками, показалась ей подозрительно знакомой. Лина пригляделась и едва не вскрикнула от неожиданности. У тележки с мороженым стоял и пересчитывал мелочь… Валерий Башмачков собственной персоной! Давний знакомец Лины и Петра нынче выглядел заправским курортником. На долговязом мужчине были удлиненные джинсовые шорты и темно-синяя футболка с желтым принтом «Нет глобальному потеплению!». В меру волосатые лапищи завершались пляжными шлепанцами. На плече болталась видавшая виды объемная сумка с предупреждающей надписью «Не влезай – пусто!».
– Боже, Башмачков?! Вы? Здесь? – опешила Лина. – Какими судьбами? Неужто тоже
– Загорать на заграничных курортах – удел богатых бездельниц, – не слишком учтиво пробурчал Башмачков и ехидно взглянул на Лину. – У них, то есть у вас, мадам, есть время и средства на подобные глупости, а я тут вообще-то по делу. Писательскому. Можно сказать, я здесь в творческой командировке.
– И какие, позвольте полюбопытствовать господин Башмачков, у вас могут быть творческие дела на пляже? – удивилась Лина.
– Нууууу, вообще-то я приехал по официальному приглашению. Между прочим, Союза Писателей Болгарии. Местный издатель Топалов хитрую официальную бумаженцию мне организовал. Типа приглашения союза писателей. Кстати сказать, Топалов решил, что мой роман кошмаров и ужасов, который он с начала года печатает в своем литературном журнале, продвигается слишком вяло. Наверное, братушка прав. Плотно работать на Родине у меня не получается. Буду откровенным: светская жизнь неизменно засасывает успешного писателя в воронку удовольствий…. Да-да! Презентации бестселлеров в книжных магазинах, встречи в литературных кафе, банкеты-фуршеты, переговоры с издателями, номинации на литературные премии… Ну, и толпы поклонниц, как неизбежные издержки профессии… А вы как думали? Интернет забит моими романами. Моя расширенная биография выложена в «Википедии». Буквально все, что выходит из-под моего пера, становится достоянием читающей публики. Даже список «обязательных» книг и фильмов «детям до шестнадцати», составленный когда-то в пионерском лагере для дружка Витальки, теперь «гуляет» в Интернете. В итоге армейские письма Виталия ко мне, со всеми их юношескими эротическими фантазиями и грубыми подробностями «секса в увольнении» – тоже стали «хитом» в Сети.
– Какой ужас! – искреннее выдохнула Лина.
– Что ж, это издержки литературной славы, – важно продолжал Башмачков. – В общем, если говорить без ложной скромности, то я нарасхват. Помани любую фотомодель пальцем, и она тут же рванет за мной…
– Почему же вы тогда прогуливаетесь здесь, на курорте, в одиночестве? – искренне удивилась Лина. – Где же все эти красотки?
– Повторяю: я приехал сюда ра-бо-тать. Никого кроме Топалова я не знаю. Могу не отвлекаться на суету и писать роман целыми днями. Между прочим, мобильник я не завожу из принципа, а жариться часами на пляже скучно. Вот и сижу с ноутбуком на веранде захудалой, давно не ремонтированной дачки, которую Топалов гордо именует виллой. Домик, правда, не на первой линии, а чуть подальше – вон на той горке. Красотища вокруг – как на фотографиях, обработанных фотошопом. Дивные рассветы! Встаю пораньше, гуляю по набережной, а потом – за работу. Надеюсь, за две недели «добью» мой роман. Когда надо, я пишу так же шустро, как Дюма-отец. Или как Оноре наш де Бальзак. Вот сейчас, как уже говорил, кропаю вещицу в жанре «нуар», ну, то есть, ужас-ужас. Каждую главу Любомир Топалов буквально «рвет из рук». Говорит, что читатели его журнала «Люди» ждут продолжения. В общем, ситуация типа, как у Федора Михайловича нашего Достоевского. У того, если помните, тоже выхватывали из рук новые главы алчные издатели.
– А вы, как я погляжу, неплохо устроились, господин писатель! – развеселилась Лина. – Вашему кумиру Достоевскому и не снилось! Разве что казино тут поблизости нет. А все остальное – к вашим услугам. Да еще и отдых с работой «в одном флаконе» за счет издателя. Класс! Завидую. Я вот здесь, на отдыхе, пишу урывками, не говоря уже о Москве, там сочинять «для себя» удается вообще нечасто. Работа и бытовая текучка так «заедают», что времени на творчество совсем не остается. Может, оно и к лучшему, меньше бездарных страниц напишу, – тихо сказала Лина и вздохнула.
– А я так вам скажу, мадам… Вы и без сочинительства не бедствуете, – не полез за словом в карман Башмачков. – Не ожидал, признаться, вас тут встретить, дорогая Ангелина Викторовна! Думал, вы все по экзотическим странам путешествуете и после Китая куда-нибудь еще на край света рванули.
– А уж как я не ожидала! – подхватила Лина. – Надеялась, что забыла наш китайский кошмар навсегда. Однако вы одним своим видом заставили меня все вспомнить…. А так хотелось спокойненько и тупо поваляться у моря, чтобы никто и ничто не напоминало ни о каких проблемах. В особенности я мечтала забыть о нашей дорогой столице – с ее пробками, запредельными ценами, гастарбайтерами, криминалом и суетой… А тут – вы с вашими китайскими воспоминаниями. Помните, как в Пекине бандиты убили сначала своего подельника, а потом даму из нашей группы?
– Да уж.... Между прочим, и сам я, если вы, конечно, не забыли, тоже тогда еле ноги унес. Признаюсь, мои готические романы рядом с теми китайскими событиями – просто детские сказочки, – проворчал Башмачков. – Честно говоря, я тоже не хотел бы вспоминать о том путешествии… Хотите, угощу мороженым? – внезапно оживился литератор. – Топалов вчера аванс заплатил. Только… Раз уж вы заговорили о смерти…. Помните, тогда, в Китае, я вас честно предупреждал, что чувствую холод. Ну, такое ледяное дуновение, которое исходит от человека, находящегося в опасности… Между прочим, вы сами тогда едва не погибли. Вот и сейчас я вынужден со всей серьезностью предупредить: от вас, Ангелина Викторовна, веет холодом не меньше, чем от этого ящика с мороженым.
– Прекратите! – возмутилась Лина. – Я не верю в подобные глупости. Вам меня не запугать. Довольно мистики, я жду мороженое! – нетерпеливо перебила она. Ей сейчас меньше всего хотелось выслушивать мрачные пророчества этого чудака Башмачкова. Достаточно с нее смерти бедняги Тони. От подобных разговоров можно с ума сойти. Нет уж, дудки! Она здравомыслящая образованная современная женщина, а не дурочка домохозяйка, которая верит в мистические глупости, фильмы ужасов и плохо смонтированные сюжеты периферийных телеканалов…
Солнце, море, расслабленные лица курортников – все это внезапно вернуло Лине беспричинную веселость. Женщине захотелось, чтобы мрачные события, беспардонно вторгнувшиеся в ее жизнь, побыстрее забылись. В конце концов, у нее сейчас законный и. увы, такой короткий отпуск!
– Странное место вы выбрали для борьбы с глобальным потеплением – болгарский курорт, – усмехнулась она, прочитав надпись на груди Башмачкова.
– А, вы об этом! – махнул рукой Башмачков. – Пустяки. Эта майка досталась мне от одной международной конторы. Я, признаться, для них целую кучу «ужастиков» накатал. Они поставили задачу переделать сказки Андерсена на современный лад. Эти жулики пообещали победителям шикарные призы. Как обычно, я им поверил, и в итоге Андерсена «перепахал» – мама-не горюй! Девочка-Сантиметровочка у меня утонула в норе крота, Стойкий Оловянный Солдатик уплыл в океан, который образовался из-за таяния снегов, а Снежная Королева вообще растаяла… А в итоге… Вместо обещанной поездки в Копенгаген они прислали по почте дешевую футболку, да и ту с дыркой. Жулье европейское, а не международное жюри! Вот что я вам скажу: Европа как-то уже слишком стремительно загнивает. Если и эмигрировать – то только в Антарктиду. Им хотя бы глобальное потепление не грозит.
– Ладно-ладно, не ворчите, господин Башмачков. Раз уж мы с вами встретились, так и быть, кое-что расскажу… Интуиция не подвела вас, мой друг. От недавних событий в нашем отеле «Пальма» и впрямь несет холодом, как из погреба…, – вздохнула Лина и вкратце поведала Башмачкову про смерть Тони.
– Поверьте, я чую, что это только начало, – мрачно предсказал Башмачков.
– Не дай Бог! – воскликнула Лина. – Петр только через неделю сюда прилетит. Стыдно признаться, но, как только я вышла замуж, сразу же принялась перекладывать на мужа все мало-мальски серьезные проблемы. Оказывается, быть слабой женщиной так приятно!