Танец отражений. Память
Шрифт:
— Тебе это понравилось, — пробурчал он наконец.
— И еще как! — подтвердил Айвен. — А теперь иди собирайся.
Пока Майлз собирался, Айвен выдвинул еще ряд требований. Наконец они с Галени отволокли его в ближайший ресторан. Там он тихим голосом угрожал Майлзу до тех пор, пока тот не сунул в рот несколько кусочков. Едва начав есть, Майлз мгновенно понял, что страшно голоден. Кузен, довольный результатом, отстал.
— А теперь, — сказал Айвен, заглатывая последний кусок десерта, — объясни, что за чертовщина с тобой творится?
Майлз глянул на двух капитанов,
— Сначала вы. Это Иллиан вас прислал?
— Он попросил, чтобы я навестил тебя, — сообщил Галени. — Решил почему-то, что мы друзья. Поскольку охранник у ворот сказал, что ты зашел и больше не выходил, а на вызовы по комму ты не ответил, я решил проведать тебя лично. Ну, и я чувствовал себя… мягко говоря, не вправе врываться в особняк Форкосиганов, а потому пригласил с собой Айвена. Я подумал, что у него как у члена семьи есть право туда войти. По разрешению, полученному мною от Иллиана, охранник открыл замки и впустил нас внутрь, так что нам не пришлось вышибать окно. — Поколебавшись, Галени добавил: — К тому же меня совершенно не прельщала перспектива в одиночку выволакивать откуда-нибудь твое тело.
— Я же тебе говорил, что это вряд ли, — вмешался Айвен. — Это не в его стиле. Если он когда-нибудь надумает покончить с жизнью, то обставит это с наибольшим шумом и максимальным количеством взрывов. И скорее всего утащит за собой кучу сторонних наблюдателей.
Майлз с Айвеном обменялись ехидными улыбками.
— Я… я не был в этом так уверен, — задумчиво протянул Галени. — Ты ведь не видел, Айвен, какое у него было лицо, когда он вышел от Иллиана. В последний раз я видел такое выражение лица у парня, которому помогал выбраться из разбившегося флайера.
— Я все объясню, но не здесь, — вздохнул Майлз. — Где-нибудь в более спокойном месте. Потому что во всей этой истории многое связано с работой. — Он отвел взгляд от серебряных значков на воротнике Галени. — Моей бывшей работой.
— Хорошо, — спокойно согласился Галени.
В конце концов они устроились на кухне особняка Форкосиганов. Майлз подспудно надеялся, что Айвен поможет ему надраться, но кузен вместо этого заварил чай и влил в него две чашки. Чтобы компенсировать потерю жидкости, как он изволил выразиться. Затем Айвен уселся верхом на стул. Сложил руки на спинке и произнес:
— Ну ладно, выкладывай. Сам понимаешь, теперь не отвертишься.
— Да. Я знаю. — Майлз на секунду прикрыл глаза, соображая, с чего начать. Наверное, с самого начала. В голове вертелись привычные и отработанные увертки и отрицания. Они привлекали его гораздо больше, чем чистосердечное признание. И готовы были сорваться с языка. Ладно, кратчайшее расстояние между точками — прямая. — После моего прошлогоднего криооживления у меня… возникла проблема. Начались припадки. Конвульсии, длящиеся от двух до пяти минут. Они вроде бы возникают в момент стрессовой ситуации. Мой врач сказала, что они, как криоамнезия, могут пройти сами собой. Припадки случались редко и вроде бы сходили на нет, как она и обещала. Поэтому я… поэтому я не сказал о них врачам СБ, когда вернулся домой.
— Ах ты черт, — пробормотал Айвен. — Понятно, что за этим последовало. Ты вообще кому-нибудь говорил?
— Марк знал.
— Ты сказал Марку, но не сказал мне?
— Марку я мог довериться…
Губы Айвена скривились, но возражать он не стал.
— Ты понимаешь, почему я боялся, что в худшем случае это будет билет в один конец — увольнением по здоровью. А в лучшем случае — кабинетная работа, и конец дендарийским наемникам, конец оперативной работе. Но я подумал, что, если я, точнее, мой дендарийский врач, потихоньку решит эту проблему, Иллиан никогда ничего не узнает. Она дала мне кое-какие препараты. Я думал, что они сработали.
«Нет, никаких оправданий, черт побери!»
— А Иллиан тебя застукал и поэтому выпер? Тебе не кажется, что это несколько слишком, после всего того, что ты для него делал?
— Это не все.
— А!
— Во время выполнения последнего задания… мы должны были освободить имперского курьера, захваченного пиратами возле Сумерек Зоава… я решил лично пронаблюдать за ходом операции. На мне была боевая броня. И в разгар операции со мной случился припадок. И я случайно включил встроенный плазмотрон. И чуть было не разрезал пополам бедолагу курьера. Но он оказался везунчиком. Я всего лишь отсек ему обе ноги.
У Айвена отвисла челюсть.
— Понятно… — медленно проговорил он.
— Ничего тебе не понятно. Пока еще нет. Это была всего лишь глупость. Роковым оказалось то, что я сделал потом. Я фальсифицировал рапорт. Написал, что несчастный случай с Форбергом произошел из-за неисправности оружия.
Галени резко выдохнул:
— Иллиан сказал… что ты уволился по желанию. Но не уточнил, по чьему желанию, а я не посмел у него спросить. Я вообще всему этому не поверил. Подумал, что это начало какой-то очередной вашей с Иллианом заморочки, внутреннего расследования или что-то в этом роде. Единственное, что вызывало у меня сомнение, — вряд ли даже ты способен настолько хорошо притворяться, чтобы изобразить такое выражение лица, какое у тебя было в тот момент.
Айвен никак не мог переварить услышанное.
— Ты солгал Иллиану?
— Угу. И задокументировал эту ложь. Если уж делаешь гадость, делай ее как следует, верно? Я не увольнялся. Меня выгнали. На всем Барраяре не найти никого, кого бы выгнали с таким треском, как меня.
— И он действительно сорвал с тебя серебряные глаза? — Глаза Айвена полезли на лоб.
— Кто это сказал?
Галени хмыкнул:
— Очень было на то похоже. Гарош именно так и подумал.
«Все было гораздо хуже. Он плакал». Никогда за всю свою жизнь Майлз не видел Иллиана плачущим.
— Нет. Я сам их снял. Я все сделал сам. — Поколебавшись, Майлз добавил: — Последний припадок произошел прямо у него в кабинете. У него на глазах. Кажется, я уже говорил, что они случаются в стрессовых ситуациях.
Айвен скривился в сочувственной гримасе.
Галени громко выдохнул.
— Этому Гарош тоже не поверил. Заявил, будто вся СБ знает мнение Иллиана, что ты срешь золотыми слитками.
«О да, Нейсмит был лучше всех».
— После операции на Дагуле он имел полное право так считать. — Но операция на Дагуле была почти четыре года назад. «А чем ты насрал в конечном итоге?» — Насколько я понимаю, это прямая цитата из высказываний Гароша. Узнаю стиль.