Танец с Принцем Фейри

Кова Элис

Если честно, смерть причиняет гораздо меньше боли, чем я думала.

Огонь превратился в солнечный свет, окутывая меня, как одеяло. Ничего не болит. На самом деле, наоборот. Может, это как в тот раз, когда Мисти наступила мне на ногу и сломала несколько костей. Я поняла, насколько все плохо, только через несколько часов. Корделла рассказала мне о том, как тело может впасть в шок, когда она перевязывала меня в конюшне, чтобы Джойс не увидела и не отругала меня за травму.

Я впала в шок из-за сломанной ноги. Падение

в бушующий огонь — это совсем другой уровень оцепенения.

Но я не совсем потеряла сознание. Вдалеке слышны крики; беспорядочные слова на короткое мгновение обретают четкость, а затем становятся слишком далекими, чтобы их можно было расслышать. Я дрейфую в бледном море, меня уносит в великое Запределье, которому у меня нет выбора, кроме как подчиниться. Я слышу новые голоса, песнопения и пение. Это не похоже на лихорадочные слова, которые фейри произносили у костра. Это пение светлое и радостное. Я слышу аккорды тысячи лютней и почему-то знаю, что все они играют для меня.

Мне кажется, я слышу голос моей матери среди хора. Она поет, чтобы я вернулась домой. Она поет, чтобы я вернулась к ней. Наконец-то, наконец-то, — припевом поет мое сердце, — наконец-то воссоединились.

Тишина.

Затем женский голос.

— Что мы будем с ней делать?

— Мы отведем ее к Вене, — постановляет знакомый голос. Я знаю этот голос. Откуда я знаю этот голос?

— Ты с ума сошел? — спрашивает мужчина. — Мы не можем отвезти ее к Вене. Даже если бы она смогла выжить здесь так долго — а она не сможет — мы не можем взять человека в Дримсонг.

— Вена — единственный человек, который знает, как вытащить из нее мою магию, — говорит второй голос. Он глубокий, как самая низкая нота лиры, звучащая в гармонии с громом на далеком горизонте. Безошибочно. Я пытаюсь бороться за сознание.

— Хол прав, — говорит другой мужчина. — Даже если бы мы захотели, она умрет раньше, чем мы доберемся до Дримсонга.

— Тогда нам придется действовать быстро, не так ли? — говорит глубокий голос.

— Или мы оставим ее в Мире Природы, отправимся в Дримсонг, спросим Вену, что нам делать, а потом вернемся и проведем ритуал, который вернет магию на ее законное место, — говорит женщина.

— Если ты не собираешься привязать ее к стулу, я сомневаюсь, что она останется на месте. Теперь мне это стало до боли ясно. — Опять этот глубокий голос. Кажется, он знает меня.

А знаю ли я его? Моя голова кажется такой туманной и тяжелой. Я открываю глаза.

— Она просыпается, — говорит Орен.

Сейчас

полдень, и солнце слепит. Я медленно моргаю, когда мир приходит в фокус. Орен нависает надо мной, на этот раз в рубашке. Однако сзади нужно сделать две прорези, чтобы выпустить стрекозиные крылья, которые проносятся по обе стороны от него.

Я отшатываюсь от Орена и от остальных четырех человек, которые стоят за ним.

— Все в порядке, мы не причиним тебе вреда, — говорит Орен.

— Она тебе не поверит, — говорит женщина с крыльями бабочки. Теперь я узнаю в каждом из этих людей тех, кто собрался у костра.

— Пусть он лелеет человека до посинения, тогда мы заставим ее делать то, что мы хотим. — Человек с бараньими рогами сложил руки на груди, бицепсы вздулись, подчеркивая слабо мерцающие отметины, идущие по ним. — Мне все равно, владеет ли она магией королей Авинесса. Она не знает, как ее использовать. Мы сможем одолеть ее.

— Ты не заставишь меня делать что-либо, — огрызнулась я. Вероятно, это не лучшее решение. Но моя голова раскалывается, меня окружают фейри, и я устала от того, что обо мне говорят так, будто меня здесь нет — Джойс бы так со мной поступила.

Все пятеро смотрят на меня в разной степени шока. Губы женщины разошлись, и она вытаращилась на меня. Мужчина с оленьими рогами обменивается настороженным взглядом с Рогами Барана, прежде чем снова повернуться ко мне. Их вождь слегка нахмуривает брови, темно-каштановые волосы каскадом падают ему на лицо, развеваясь на ветру.

— Я не думал, что ты говоришь на общем языке, — говорит человек с оленьими рогами человеку с рогами барана.

— Я не говорю, — отвечает он, все еще глядя на меня. — И я готова поспорить, что она тоже не говорит — не должна говорить — на фейском.

— Это из-за магии? — Орен смотрит на их вождя.

— Скорее всего, — пробормотал он своим глубоким голосом, переводя взгляд обратно на меня. Его глаза зеленее, чем солнечный свет вокруг нас. Зеленее, чем может быть. Уникальный оттенок, почти как...

—Липа, — шепчу я и резко вдыхаю. — Нет, нет, нет, нет. — Это единственное слово повторяется. Этого не может быть. Не может быть.

Он приседает. Его оборванные крылья слегка подрагивают за спиной. Под его ногтями еще остались остатки фиолетового лака.

— Ты нарушила все правила, Катриа. — Слова пропитаны разочарованием.

— Это Вы, — вздыхаю я. — Лорд Фенвуд.

— Полагаю, теперь, когда ты увидела меня настоящего, ты должна знать и мое настоящее имя. Дэвиен. — Он показывает за спину. — Джентльмен с рогами — Хол. Другой мой рогатый друг — Джайлс.

— Ты даже не попытаешься пошутить про рогатого? Разочаровываешь, — бормочет Джайлс, ухмыляясь, как кот.

Лорд Фенвуд — Дэвиен игнорирует его.

— Леди зовут Шайе. И, конечно, ты знаешь Орена.