Танковый погром 1941 года. В авторской редакции
Шрифт:
В результате упорных и ожесточенных боев — за период 7–8 дней немцы потеряли не менее 2500 танков, около 1500 самолетов, более 30 000 пленными. За тот же период мы потеряли: 850 самолетов, до 900 танков, до 15 000 пропавшими без вести и пленными. Такова картина действительного положения на фронте, которую мы с полным основанием противопоставляем хвастливым сообщениям германского радио».
Сегодня, зная действительное положение дел на советско-германском фронте и о разгроме шести советских армий на восьмой день войны, мне тоже «даже неловко опровергать эту явную ложь и хвастливую брехню».
Пока немецкая военная машина работала как часы, хотя в шестеренках уже поскрипывали первые досадные песчинки. Вот Гальдер записывает в дневник: «Упорное сопротивление русских заставляет нас вести бой по
Штаб группы армий «Центр» доносил 29 июня Главному командованию сухопутных войск: «Завершение уничтожающих боев на Востоке будет характерно отличаться от боев на Западе. Если на Западе и в польской кампании окруженные силы противника с окончанием боев в основном почти добровольно сдавались в плен на 100%, здесь это будет происходить совершенно иначе. Очень большой процент русских укрылся в больших, частично не прочесанных районах, в лесах, на полях, в болотах и т.д. При этом целые батальоны с оружием являются небезопасными в таких районах… Причина этого кроется в том, что русские в основном уклоняются от плена».
Официозная «Фелькишер беобахтер» готовит немецких граждан к возможным неожиданностям: «Русский солдат превосходит нашего противника на Западе своим презрением к смерти. Выдержка и фатализм заставляют его держаться до тех пор, пока он не убит в окопе или не падет мертвым в рукопашной схватке».
Германское командование надеялось, что теперь танковые соединения смогут с ходу форсировать Западную Двину и Днепр и развить наступление на Смоленск с целью ликвидации всех оставшихся советских войск и открытия беспрепятственного пути на Москву. Однако немцев ждало некоторое разочарование. Из глубины страны в это время выдвигались семь свежих советских армий второго стратегического эшелона. В них было 77 дивизий, около миллиона человек, более 3000 танков. Буквально на глазах вместо одного разгромленного фронта возникал другой.
К концу июня фон Бок подтянул танковые группы на рубеж реки Березина. Войска 3-й и 2-й танковых групп произвели перегруппировку и возобновили наступление. Генерал Гот получил задачу, обойдя реку Березину с севера и повернув на восток, силами 39-го моторизованного корпуса овладеть Витебском; 57-м корпусом, пройдя севернее озера Нарочь, захватить переправы в районе Полоцка. Войскам Гудериана предстояло на широком фронте от Борисова до Бобруйска форсировать Березину и выйти к Днепру.
Особенно упорные бои развернулись в районе Борисова. Во второй половине дня 30 июня передовые части 18-й танковой дивизии Неринга вышли к западной окраине Ново-Борисова. Бетонный мост через Березину был подготовлен к взрыву. Но советское командование все время оттягивало уничтожение переправы, так как на восточный берег переправлялись отходившие от Минска подразделения. 1 июля немецкие танки с ходу захватили мост и ворвались в Старо-Борисов, который обороняли отдельные части 13-й армии и курсанты Борисовского танкового училища с несколькими учебными машинами. В связи с обозначившимся обходом войск правого крыла фронта командующий приказал перебросить 1 июля на автомашинах в район севернее Борисова 1-ю Московскую мотострелковую дивизию с задачей организовать оборону на рубеже Крацевичи — Стахов и переправе у Чернявки и не допустить прорыва противника через Березину.
1-я Московская дивизия, сформированная в 1927 году, была, говоря современным языком, элитным подразделением Красной Армии. В январе 1940 года ее переформировали из стрелковой в механизированную в составе двух мотострелковых, одного танкового, одного артиллерийского полков, разведывательного и инженерного батальонов, зенитного и противотанкового артдивизионов, батальона связи. Все ее подразделения были полностью укомплектованы боевой техникой, в том числе танками Т-34 и KB, а личный состав хорошо обучен. Командовал дивизией талантливый военачальник полковник Я.Г. Крейзер.
2 июля дивизия нанесла контрудар вдоль автострады на Борисов. В центре наступал 12-й танковый полк с приданной ротой танков KB, а с флангов — пехота мотострелковых полков. Генерал Гудериан написал об этом бое: «18-я танковая дивизия получила достаточно полное представление
Крейзер развернул дивизию на 20–25-километровом фронте, занял выгодные водные рубежи, оседлал важнейшие дороги. На подходившие колонны противника москвичи обрушивали сильнейший огонь, вынуждали немцев развертываться и тщательно организовывать бой. Так комдив сдерживал врага половину дня. А когда немцы переходили в решительное наступление, рассекали фронт дивизии на части или начинали обтекать открытые фланги, пехота под прикрытием темноты садилась на машины и, оставив арьергарды и засады, откатывалась на 10–12 км. Утром противник натыкался на прикрывающие части, а к полудню встречал организованную оборону уже на новом рубеже. Так день за днем изматывались силы врага, тормозилось его движение, выигрывалось дорогое время.
В результате германская 18-я танковая дивизия шла к Днепру девять дней, потеряв половину своих танков и почти всю мотопехоту. 1-я мотострелковая, тоже понесшая большие потери, 10 июля отступила в районе Орши в расположение своей армии и была выведена в резерв на доукомплектование. Полковнику Крейзеру одному из первых на Западном фронте было присвоено звание Героя Советского Союза за умелое руководство действиями дивизиив боях, ну и, конечно, за личный героизм. Вот с таких воинов можно брать пример, а лозунг политуправления — «Повторяйте смело подвиг Гастелло» -лично меня не очень вдохновляет, при всем уважении к погибшему летчику. Эффективность работы подразделений полковника Крейзера мы можем оценить и по сохранившемуся приказу генерала Неринга по 18-й танковой дивизии: «Потери снаряжением, оружием и машинами необычайно велики… Это положение нетерпимо, иначе мы напобеждаемся до собственной гибели».
30 июня 3-я танковая дивизия генерала Моделя нанесла сильный удар севернее Бобруйска в районе Шаткова, форсировала Березину и захватила плацдарм. На следующий день немцы вошли в Бобруйск и продолжили наступление на рогачевском направлении. 1 июля 4-й танковой дивизии фон Лангермана удалось захватить мост через Березину у Свислочи, оттеснить от реки 8-ю воздушно-десантную бригаду и захватить плацдарм. Теперь немцы имели два направления для продвижения к Днепру: одно — на Могилев, другое — на Быхов. Войска 4-й армии не смогли задержать противника в междуречье Березины и Днепра. Ведя арьергардные бои, они откатывались за Днепр. 2 июля остатки войск генерала Коробкова были переданы в состав 21-й армии — около 7000 человек, 41 орудие, 3 бронеавтомобиля и 1 танк Т-38.
Оценивая обстановку в районе Бобруйска и севернее его, генерал Павлов пришел к выводу, что большая часть сил 2-й танковой группы нацеливается на Могилев. Поэтому он решил для непосредственной защиты подступов к городу создать Могилевский район обороны. Выполнение этой задачи возлагалось на 61-й стрелковый корпус, командир которого становился начальником обороны. Это было одно из последних распоряжений генерала армии Павлова.
30 июня в Москве был образован Государственный Комитет Обороны, который своим постановлением отстранил с 1 июля от командования войсками Западного фронта генерала Павлова, а также значительную часть руководящего состава фронтового управления. В командование вступил генерал-лейтенант А.И. Еременко, а со 2 июля — народный комиссар обороны маршал С.К. Тимошенко. В его распоряжение передавались четыре армии второго эшелона — 22, 19, 20, 21-я. В ночь на 2 июля фронтовое управление Западного фронта переместилось из Могилева в район Смоленска.