Тара
Шрифт:
Она исчезла, оставив вмиг осиротевшую страну на растерзание алчных карьеристов, прятавшихся за троном неспособного править короля.
Столица затихала, затаивалась перепуганным зверем. На улицах появилось слишком много вооруженных людей. Жизнь отползала от дворца. Пустели улочки, закрывались лавки и магазинчики, убирались подальше нищие и бродячие актёры. Словно
Немногие пожелавшие остаться в столице чужестранцы прятались по окраинным гостиницам и съёмным квартирам. И в гостинице "Рассветная" на берегу медлительной Хьёры оба ирьских шпиона и беглая королева решили пережидать смутные времена.
6.
Выслушав про ночные события во дворце Аллвада, нахмурилась и веско сказала:
– Мой муженёк сам до рассвета не дожил, на что угодно спорю! Ш`Нардаг, его лучший враг, после гибели Тары за спинами скрываться не будет.
Ведьмак согласно кивнул, а эльф уточнил:
– Ш`Нардаг, это такой высокий, статный воин с проседью?
Аллвада утвердительно скривила хорошенькое личико.
– А ещё он жесток до жути. Родного сына за какой-то проступок чуть кнутом не забил. Еле оттащили, - тут же сообщила она.
Они сидели в комнате ведьмака - далеко не просторной, аскетичной, с узким высоким окном, жесткой кроватью в углу, письменным столом и парой пустых длинных полок вдоль стены, оклеенной однотонными обоями цвета чайной розы. У этого номера были свои преимущества. Он соседствовал с самым приличным, куда поселили Аллваду. А, кроме того, кто же будет искать ирьских шпионов сразу напротив дворца, причём в одной из дешевых гостинец?
Кресла, нагло принесённые эльфом из просторного коридора, позволяли устроиться вполне комфортно и обсудить дальнейшие действия. Беглая королева, по-видимому, боялась оставаться одна, и не отходила ни на шаг от своего спасителя, украдкой поглядывая на смазливого потрёпанного эльфа. Проныра Рувас устроился на коленях у её величества и требовал ласки и внимания, попутно разглядывая алчными чёрными глазками колечки на ухоженных пальцах своей опекунши.
Оказывается, Аллвада видела зверька на привязи у Вечной. Та беспощадно таскала его за собой не одну неделю, как пуделя, требовала выполнять мелкие поручения, потешалась над ним, заставляла в ноги кланяться дворцовой прислуге, сравнивала с генералом Балвено, которого недавно отправила в отставку за несговорчивость и тугодумство.
А потом Таре надоело с ним возиться, и несчастное существо получило шанс сбежать. Оно пробралось в комнату посла Фанранда, как раз перед отъездом, выгребло бумаги из кожаного чемодана, забралось туда само и затаилось. Едва посол покинул дворец, в чемодане обнаружилась нехилая дыра. Когти у Руваса - будь здоров.
Посол, было, кинулся обратно, да нажил себе неприятности. Люди и нелюди Тары уже осмотрели с пристрастием покои и с удовольствием уличили чужестранца в шпионаже, что позволило Вечной шантажом выбить ещё более выгодные торговые льготы для Кавиры.
Об утрате "любимого ручного крысёныша" она горевала недолго: минуты полторы, вслух пожалела, что не успела подарить его старшенькому королевичу "для опытов". "Должен же он переносить целесообразную жестокость!" - отметила она, немало шокировав королеву.
В разгар беседы
– Кто?
– За мной госпожа посылала, - ответил звонкий женский голос с южным акцентом.
– Впустите, она знает.
Приготовившись в любой момент отразить удар, Вимер отодвинул засов.
Невзрачная на вид смуглянка с упрямым золотым блеском в непропорционально больших глазах стояла на пороге: руки в боки, острый подбородок гордо поднят. Придирчивым взглядом чужачка окинула ведьмака, отчего по спине Вимера пробежали неприятные мурашки. Она без спроса протиснулась в узкое пространство между его плечом и дверью и прошествовала в номер. Ведьмак не посмел её остановить.
– Мьеранца!
– образованно закудахтала королева, тут же забывая про Руваса и вставая навстречу гостье.
– Долго же ты до меня добиралась!
– Как смогла, госпожа, - поклонилась южанка.
Одетая в чёрный мужской костюм, с забранными на затылке в старушечий пучок волосами, девушка была высока, непомерно худа, угловата. На вид ей было меньше двадцати, но выражение лица уже носило печать разочарования в людях.
– Детки мои как?
– вцепившись в запястье Мьеранцы обеими руками, взволнованно расспрашивала королева.
– У надёжных людей, госпожа, здоровы и сыты. Я вам потом открою место. Наедине, - заверила её девушка, ни на один взмах пышных ресниц не доверяя присутствующим мужчинам.
– Всё останется в тайне, госпожа, пока пожар не потухнет. А как скажете, привезу в столицу.
– Спасибо тебе, Мьеранца. Что бы я без тебя делала?
– без тени неудобства благодарила гостью королева.
– Держи ключи от номера, отдохни с дороги, - Аллвада вложила в тонкие пальчики колечко с двумя ключами.
– Ты бы тоже себе личину начаровала!
– вдруг с опаской произнесла она.
– Да кто меня, госпожа, помнит? Во дворце не принято вглядываться в лица прислуги, - отмахнулась южанка.
– Пойду я, госпожа. Спасибо за заботу.
Презрительно скривив уголки губ, она искоса посмотрела на эльфа, поклонилась Аллваде и удалилась, оставив мужчин в замешательстве.
– Сдалась вам эта простолюдинка?
– обиженный таким отношением, фыркнул ей вслед Сольеваль.
– Я ей жизнью обязана. Своей и своих детей, - неожиданно жестко одёрнула его королева.
– И не простолюдинка она вовсе.
И, чтобы не быть голословной, а, заодно, подольше побыть под мужской защитой, её величество принялась рассказывать историю своей спасительницы. Познакомилась Аллвада, тогда уже жена наследника кавирского престола, с Мьеранцей вот как.
В мир, уставший от холода и одиночества зимы тайными, известными только ей тропами, прокрадывалась весна. Лирадрская принцесса, выданная за нелюбимого и, хуже того, неприятного ей Илварада, маялась от тоски в Тюсвири, захолустном городишке всего в дне пути от блистательной Тардрагеи. Чтобы хоть как-то отгородиться от опротивившего мужа, не сойти в могилу от кашля, непрекращающегося в сырых стенах замка, и вообще, не взвыть от безысходности, она занялась шитьём. Выбирала яркие ткани, самостоятельно обучалась кройке и шитью по книгам, осваивала вышивку. Муж смотрел на занятие снисходительно, даже присылал супруге портних, способных дать дельный совет.