Тариф на друга
Шрифт:
– Вы не путаете? Именно долларов?
– Точно. Он сказал, что я даже не могу представить, что такое чемодан с миллионом долларов. Еще он сказал, что этот чемодан не могла поднять женщина и ему пришлось нести его с ней вместе.
– Какая женщина? Куда нести? Зачем? – Взвился Ерожин. Табаровская опять надолго замолчала.
– Как он назвал эту женщину? – Пытался помочь Ерожин.
– Девкой. – Ответила Анна Яковлевна? – Ему пришлось помогать девке, нести чемодан на третий этаж?
Сыщик понял, что больше ничего не добьется. Чтобы вежливо закончить беседу, он задал женщине еще несколько незначительных вопросов, в том числе и о ее планах на будущее.
– Когда все это закончиться, уеду в Париж и выйду замуж за своего друга.
Петр Григорьевич пожелал мстительнице счастья, и выпустил ее из машины. Их беседа происходила возле парадного Элеоноры Ивановны, и Табаровская скрылась за дверью.
Остался пустячок, найти тридцать пять миллионов рублей, или чемодан с долларами. – Подумал сыщик и поехал к себе в офис. Но до Чистых Прудов он не добрался. Он вдруг сообразил, что «девкой», с которой Сазонов носил тяжести, вполне может оказаться девица Груздь. От этой мысли он резко затормозил, создав неприятности водителям своего ряда, крутанул через осевую и понесся на Петровку.
Никита Васильевич посмотрел на него с большим удивлением: – Откуда ты узнал?
– Что узнал? – В свою очередь удивился Ерожин.
– Про Мятишкина. – Пояснил полковник.
– Тело? пытался угадать сыщик.
– Почти. – Загадочно изрек Никита Васильевич.
– Не тяни, мне сегодня не до ребусов.
Бобров покачал головой и протянул Ерожину факс из отдела внутренних дел Южного округа: – Читать умеешь?
– Умею, но не хочу. – Огрызнулся Ерожин: – Можешь на словах?
– Пожалуйста, я тебе сам зачитаю. – Бобров выдернул из рук Петра Григорьевича листок с факсом и торжественным голосом начал:
– Начальнику отдела по раскрытию убийств, управления Внутренних дел Российской Федерации. полковнику Боброву Никите Васильевичу. Доводим до вашего сведения, что в связи с всероссийским розыском в районном вытрезвителе Южного округа нами задержан гражданин Мятишкин Александр Леонидович сорок восьмого года рождения. Москва. В данный момент гражданин Мятишкин находиться в состоянии сильного алкогольного опьянения и давать показания не может. Дальше они спрашивают куда им гражданина Мятишкина девать. – Бобров отложил факс и ехидно посмотрел на Ерожина. Петр Григорьевич молчал. Такого оборота он не ждал, но сообщению, что Мятишкин жив, почему-то обрадовался.
– Чего лыбишься? – Пытаясь не расхохотаться, поинтересовался полковник.
– Я пол дня вчера потратил, чтобы прояснить себе персону этого алкаша. А он оказывается в это время пил мертвую. Очухается, поговори с ним.
– Поговорю. – Заверил Бобров: – Я думал ты ясновидящий, выходит ошибся. С чем приехал?
– Мне надо поговорить с Лизой Груздь.
– Это к Шмакову. Она сидит по его ведомству. А я собрался обедать. Пойдешь со мной? – Пригласил Никита Васильевич.
– Пойду, только сперва соедени меня с Валентином Андреевичем.
Шмаков голосу Ерожина обрадовался:
– Тебе везет, подполковник. Ее сейчас везут ко мне на допрос и она минут через двадцать будет. Поднимайся к нам и вперед.
– Спасибо, я сейчас с Бобровым пообедую и к вам. – Поблагодарил сыщик.
В столовай шел час пик и свободного места за столиком Боброва не оказалось.
– Тимофей, отыщи стул частному сыщику. Он сегодня угощает. – Приказал Никита Васильевич Волкову. Ерожин покосился на Боброва, но возражать не стал. Очередь на раздаче занял Маслов и уже приближался к кассе. Ерожин успел наполнить еще два подноса и заплатил за всю компанию.
– Ваш начальник принудил меня к взятке. – сообщил он Маслову, не дав тому, достать бумажник.
– Ну что, Ерожин, не узнаем мы теперь, кто шлепнул бизнера на Сиреневом бульваре. – поддел Бобров сыщика, принимаясь за солянку.
– Вы может и не узнаете. – В тон ему ответил Петр Григорьевич.
– Поделись с официальным следствием, ты ведь на нашем горбу в рай собрался. – Предложил Бобров.
– Дайте пожевать. – Попросил Ерожин.
– Жуй, да рассказывай. – Настаивал Никита Васильевич.
– Рассказывать особенно нечего. Вы и сами все знаете. Натан Веселый задумал продать компанию и начать новое дело. Чтобы проверить команду, он выдумал спектакль с собственным похищением и подставился. Сазонов решил использовать игру шефа, убить его и ограбить. Так получилось, что его сын проигрался и имел крупные неприятности с бандюками. Сазонов обещал сыну деньги и вручил ему пистолет шефа, который каким то образом выкрал. За убийство Натана Веселого он положил ребенку пятьдесят тысяч долларов. И когда сыночек пристрелил Натана, вручил ему эти деньги, но с бомбочкой. Видимо, остатки совести у него проснулись, и он покончил жизнь в квартире одной из своих любовниц. Вот и вся история.
– А Мятишкин? – Напомнил Бобров.
– Я думал, что Мятишкин играет свою роль в этом деле, но похоже, что этот спившейся человек, просто подставное лицо. Натан его пригрел, а Сазонов использовал.
– Все это выглядит красиво. Но где тридцать пять миллионов рубликов? – Усмехнулся Волков: – Или может быть миллионер Мятишкин их пропили и поэтому оказались в вытрезвителе?
– А вот об этом я и хочу поговорить с томной девушкой Груздь. – Улыбнулся сыщик и посмотрел на часы: – Побегу к Шмакову. Девочку уже привезли.
– Компотик скушай. – Кивнул на десерт Бобров.
– Вязов с Масловым разделят. – Щедро разрешил Ерожин и быстро удалился.
Елизавета Аркадьевна Груздь всю томность растеряла. В кабинете Шмакова сидела бледная, зареванная дечонка, превратившаяся без косметики в обиженного великовозрастного ребенка.
Получив знак Валентина Андреевича, Ерожин взял стул и подвинув его к девушке, уселся рядом:
– Сколько ты можешь поднять? – Спросил Ерожин добрым голосом. Груздь вздрогнула и растерянно уставилась на сыщика своими большими заплаканными глазами: