Тарнсмены гора (трилогия)
Шрифт:
– Обрати внимание на лампы, - сказал царь-жрец.
– Они установлены для удобства таких видов, как твой. Цари-жрецы в них не нуждаются.
– Значит здесь живут не только цари-жрецы?
– спросил я.
– Конечно, - ответил он.
В этот момент, к моему ужасу, рядом появился большой, не менее восьми футов в длину и ярда в высоту, артропод, многоногий, сегментированный, с глазами на стебельках.
– Он не опасен, - сказал царь-жрец.
Артропод рассматривал нас, склонив стебельки
Я потянулся к мечу.
Не поворачиваясь, артропод попятился, пластины его тела шелестели, как пластиковые доспехи.
– Посмотри, что ты сделал, - сказал царь-жрец.
– Ты его испугал.
Я оставил меч и рукой вытер со лба пот.
– Это робкие существа, - сказал царь-жрец.
– Боюсь, они так и не привыкли к виду таких, как ты.
Его антенны задрожали.
– У вас отвратительная внешность, - сказал он.
Я рассмеялся, не из-за абсурдности его слов, а потому, что, с точки зрения царей-жрецов, это, вероятно, правда.
– Интересно, - заметил царь-жрец.
– То, что ты сейчас сказал, не переводится.
– Это был смех.
– А что такое смех?
– Так поступают люди, когда им весело, - сказал я.
Царь-жрец казался удивленным.
Я призадумался. Вероятно, в туннелях царей-жрецов люди не часто смеются, поэтому он и не привык к этому человеческому обыкновению. А может, цари-жрецы вообще не способны понять юмор, они генетически лишены его. Нет, сказал я себе, цари-жрецы разумны, а мне трудно представить себе разумную расу, не обладающую чувством юмора.
– Мне кажется, я понял, - сказал царь-жрец.
– Все равно что трясти антеннами и сворачивать их.
– Может быть, - ответил я, еще более удивленный, чем царь-жрец.
– Какой я глупый, - сказал царь-жрец.
И, к полному моему изумлению, это существо, приподнявшись на задних конечностях, затряслось, начиная с живота, включая туловище, грудь и голову, антенны его задрожали и начали сворачиваться, свиваться друг с другом.
Потом царь-жрец перестал трястись, антенны его развернулись, он снова опустился на четыре конечности и принялся разглядывать меня.
И опять начал терпеливо, педантично расчесывать свои антенны.
Мне показалось, что он размышляет.
Неожиданно он перестал расчесывать антенны, которые уставились на меня.
– Спасибо за то, что не напал на меня в лифте, - сказал он.
Я поразился.
– Пожалуйста, - ответил я.
– Не думаю, чтобы анестезия была необходима, - сказал он.
– Было бы глупо нападать на тебя, - сказал я.
– Да, нерационально, - согласился царь-жрец, - но низшие виды часто действуют нерационально. Теперь я когда-нибудь дождусь радостей золотого жука.
Я ничего не сказал.
–
– Сарм тоже царь-жрец?
– Да.
– Значит, цари-жрецы могут ошибаться, - сказал я. Мне это показалось важным, гораздо важнее простого факта, что царь-жрец не понимает человеческого смеха.
– Конечно, - сказал он.
– Я мог бы убить тебя?
– спросил я.
– Возможно.
Я смотрел через перила на удивительно сложный мир. окружавший нас.
– Но это неважно, - продолжал царь-жрец.
– Неужели?
– Да. Важен только рой.
Глаза мои не отрывались от открывавшегося внизу вида. Диаметр пещеры не менее десяти пасангов.
– Это рой?
– спросил я.
– Это начало роя, - ответил царь-жрец.
– Как тебя зовут?
– Миск.
11. ЦАРЬ-ЖРЕЦ САРМ
Я отвернулся от перил, чтобы рассмотреть большую рампу, спиралью длиной в несколько пасангов поднимавшуюся к нашей платформе.
К нам, скользя по рампе, приближался низкий овальный диск. На нем был другой царь-жрец.
Новый царь-жрец очень походил на Миска, но был больше. Я подумал, что людям трудно отличать одного царя-жреца от другого. Позже я делал это с легкостью, но вначале путался. Сами цари-жрецы различают друг друга по запаху, но я, конечно, мог полагаться только на зрение.
Овальный диск остановился в сорока футах от нас, и золотое существо осторожно сошло с него.
Оно приблизилось ко мне, его антенны внимательно меня разглядывали. Потом оно попятилось футов на двадцать.
Мне оно показалось точно таким, как Миск, только побольше.
Как и на Миске, на нем не было ни одежды, ни оружия, только с шеи свисал прибор-переводчик.
Позже я узнаю, что запахом царь-жрец обозначает свой ранг, касту и положение так же ясно, как офицер земной армии - петлицами и другими знаками различия.
– Почему он не анестезирован?
– спросил вновь прибывший, поворачивая антенны к Миску.
– Я не считал это необходимым, - ответил Миск.
– Я рекомендовал анестезию.
– Знаю, - сказал Миск.
– Это будет записано, - заявил вновь прибывший.
Миск вроде бы пожал плечами. Он повернул голову, его движущиеся вбок челюсти открылись и закрылись, плечи поднялись, а антенны раздраженно дернулись, а потом уставились в купол.
– Рой не подвергается опасности, - послышалось из переводчика Миска.
Антенны второго царя-жреца дрожали, вероятно, в гневе.
Он повернул ручку своего транслятора, и воздух тут же заполнился резкими запахами, вероятно, выговором. Но я ничего не услышал, потому что он выключил свой переводчик.