Тарра. Граница бури
Шрифт:
Колдунья почти решилась добраться все же до Арции, и тут снова вмешалась судьба. Оказавшись в Таяне, она не могла придумать ничего другого, как бежать. В Высоком Замке мог гостить кто-то из Мальвани или Эстре, а родня никогда бы не простила ей ее знахарства. Единственное место, куда она могла явиться, был тот дом, из которого она сбежала. Симон, ничего не спрашивая, распахнул перед ней двери. Все складывалось не так уж плохо, если бы не муж.
За время разлуки Родольф сильно постарел и окончательно спился. Тонкое лицо поэта хранило остатки былой красоты, но он обрюзг, отрастил брюхо и почти забросил свои вирши. Возвращению блудной супруги Глео обрадовался, так что Лупе и Симону стоило немалого труда объяснить бывшему красавцу всю нелепость его мужских притязаний. Поэт смирился, вытребовав в качестве отступного право на ежедневную порцию вина. Лупе принялась помогать деверю в его трудах, и через месяц-другой ее жизнь вошла бы в будничную колею, если бы не появление сначала Романа, а затем и Рене.
Женщина чувствовала, что больше не в силах оставаться безвестной мещанкой, кровь брала свое. Ноблеска должна жить среди таких же, как она сама! Когда Рене или Роман появятся в следующий раз, а они появятся, хотя бы потому, что Симон должен кое-что для них разузнать, она расскажет свою историю и попросит помощи. Рене поможет с разводом и увезет ее в Эланд. Дальше Лупе не загадывала.
Глава 12
2228 год от В. И. 21–22-й день месяца Медведя
Таяна. Высокий Замок
Роман четвертый день, не поднимая головы, разбирал шкатулку Рене и бумаги покойного кардинала. Дело не терпело отлагательств — к Святейшему Престолу отправлялось посольство, возглавляемое епископами Таисием и Прокопием, одному из которых, увы, было суждено стать новым пастырем Таяны и Тарски. Бард с личным письмом герцога Арроя ехал вместе с клириками.
Эльфу мучительно не хотелось оставлять Стефана и Рене на попечение вконец зазнавшегося Жана-Флорентина, но выхода не было. Только он, Роман Ясный, Нэо Звездный Дым, мог разобраться в древних текстах, если, конечно, в Кантиске действительно хранят манускрипты темных эльфов. И если Белый Олень существует не только в страхах Уанна и непонятного художника.
Лихорадочно работая над содержимым ларца, либер одновременно готовился к своей миссии и надеялся отыскать хоть что-то, способное обеспечить друзьям магическую защиту. Бард знал, что Рене владеет кое-какой магией, но умения адмирала вряд ли хватит, чтобы защитить себя и Стефана. Постигни герцог магию темных, он не забросил бы подаренный ему ларец.
Либер довольно быстро понял, что за подарок получил маринер; вещи были прямо-таки пропитаны магией, одновременно чужой и знакомой. О волшбе канувших во Тьму сородичей Роман знал, что корни у нее те же, что и у привычной ему магии Лебедей. Найденные вещицы обладали сходной аурой, но превосходили большинство знакомых Роману артефактов, как рысь превосходит кошку. Разобраться бы еще, что со всем этим следует делать и не ударят ли заклятия темных по чужакам и невеждам, в руки которых попали их творения.
Когда Роман, справившись с первым волнением, сел изучать таинственные предметы, он подметил, что все они помечены одним и тем же тройным вензелем. К несчастью, бард никогда не встречал подобной комбинации, хотя части были ему знакомы. По здравом размышлении он пришел к выводу, что это личное клеймо создавшего амулеты мага. Затем Роман взялся за рукописи. Та же история. Он узнавал буквы, мог разобрать отдельные куски, но все вместе складывалось в откровенную бессмыслицу, хоть и эльфийскую. Вздохнув, эльф решил сосредоточиться на чем-то одном. Его внимание привлекла пара ошейник — браслет, чуть ли не плавившаяся от переполнявшей их силы.
Парные талисманы, связывавшие два живых существа, были в ходу у всех эльфов. Чаще всего это были кольца или браслеты. Находясь в разлуке, их обладатели узнавали о радостях и несчастьях друг друга, а с помощью одной вещицы можно было установить местонахождение ее пары. Отобранные, украденные или потерянные, артефакты теряли силу и обретали ее вновь либо со смертью владельца, либо же будучи возвращены ему или обладателю парного амулета. Роман видел и трогал кольца, некогда принадлежавшие матери и отцу, но о попытках связать человека со зверем, для чего кем-то была изготовлена пара, которую он сейчас держал в руках, эльф не слыхал. Интересно, что будет, если браслет наденет человек, а ошейник застегнут на шее собаки? Впрочем, собаку с такой шеей надо еще поискать!
Бард вновь нырнул в рукописи, выискивая куски, которые можно было хоть как-то соотнести с известными ему заклинаниями, и наконец его настойчивость была вознаграждена. Перепутанные бессмысленные слова начали складываться в сложное и сильное заклятье, конечная цель которого потрясала своей смелостью и простотой. Кем бы он ни был, этот таинственный темный, у него имелось и воображение, и «многие знания»! Романа охватило лихорадочное возбуждение, как в добрые старые времена, когда молодой бродяга только-только начал причащаться магической премудрости под руководством отца и чародеев, преступивших имперский закон о Дозволенной магии.
За окнами стояла глубокая ночь, когда либера вернул к действительности громкий стук в дверь. К своему немалому удивлению, эльф обнаружил на пороге Илану. На высоких скулах девушки горели алые пятна, а руки дрожали, выдавая охватившее принцессу волнение.
— Что случилось? — удивился Роман, все еще плавая в океане высокой магии.
— Аррой! — выпалила Ланка, возвращая эльфа в реальный мир интриг и козней.
— Что с ним?!
— Он… Вместе с Михаем Тарскийским… вот уже два часа. Не о чем им так долго разговаривать! Михай Рене ненавидит…
— Моя принцесса, откуда вы это знаете?
— Геро говорила. Ее отец — негодяй!
— Это и так очевидно. Кто затеял разговор, Рене или Михай?
— Рене. Он мне сказал, что хочет переговорить с Годоем, но так, чтоб никто об этом не знал, и я… я знала, где ключи от Старой оружейной…
— И вы не попытались подслушать?
— Я пыталась! — отвергла обвинение Ланка. — Но у меня не вышло. С галерейки, куда можно пробраться, ничего не слышно. Они сидят за столом и шепчутся. А мне вдруг стало страшно.
— Рене просил что-то сделать, если его долго не будет?
— Нет. Он сказал только, чтобы я никому не говорила и что он сам справится. Да, про вас говорил, что вы очень заняты, а дело не терпит… Что он все сделает сам.
— Хорошо… Попробуем выяснить, чем там они занимаются.
Старая (чаще ее называли Черной из-за обитых черным бархатом стен, на которых особенно эффектно выглядело раззолоченное парадное оружие) оружейная располагалась в Арсенале. Укрыться там на первый взгляд было негде, но строители замка предусмотрели в том числе и подслушивание. В оружейную вело два потайных хода — первый выходил на опоясывавшую зал галерейку, откуда можно было расстрелять из арбалетов всех оказавшихся внизу; пройдя вторым путем, попадали в укрытие. Между бархатными драпировками и капитальными стенами существовал довольно широкий зазор, а в складках материи были проделаны смотровые отверстия. Если наблюдатель не выдавал своего присутствия, чихая от пыли, он слышал и видел все. Правда, в последнее время ходом не пользовались, и даже ключи от него оказались утеряны, так что Ланке с Романом пришлось спрятаться на галерее, благо эльф знал приближающие заклятия.