Тайна Черного дома
Шрифт:
Он наддал ходу, укрепляясь в мысли, что надо срочно взять себя в руки, снова стать умной лисой, розыскником, а не обмочившимся зайцем.
— Стой, гад!.. — Никифоров шагнул из-за скалы прямо ему навстречу. Буков от неожиданности вздрогнул, чего давно уже за собой не помнил.
— Нас бежишь выслеживать?
— Нет! — заорал он в исступлении. — Нет, нет!
Пистолет был направлен ему прямо в сердце.
Не в силах уже сдержать себя, Буков с надрывом, с болью бросил в лицо Никифорова:
— А что мне остается, лейтенант?! Упущу — они же меня убьют — ты понимаешь это?..
— Не
Никифоров, видимо, тоже почувствовал некоторый перебор.
— Я бы лично так сделал. Тихо съездил в Москву, без шума толкнул квартиру. Если особо не торговаться, попросить за нее лимонов тридцать — это хлопот на полдня, не больше. И вали на все четыре, как говорится! Да они тебя даже искать не станут…
— Я в Москве всю жизнь прожил. Чего ты мне советуешь?!
— Дело хозяйское… — усмехнулся Никифоров. — Мне только больше не попадайся! — И лейтенант махнул пистолетом — мотай, мол, пока жив.
Лука, наблюдавший эту сцену, сидя в сторонке, покачал головой:
— Суров ты, однако!
— А что он мне — родной?
— Ладно, пойдем…
— Слушай, может, повременим?
— Надо. Именно сейчас.
— Да почему такая спешка? Никифорову хотелось проследить, как Буков будет уезжать, хотелось вообще свалить из этих окрестностей.
— Понимаешь, Петрович, мне все равно надо выключаться.
— Что?..
— Долго объяснять. Главное, что у нас так или иначе несколько часов, таких… которые надо использовать. Поэтому займемся делом!
— Не понял…
— О том и речь. Говорю же, долго объяснять, потом как-нибудь. Прошу тебя, пошли!
— Н-да… А чем копать будем?
— Ножом. У тебя же вроде нож был… — Надо же, заметил… — Никифоров покачал головой. — Ладно, пошли!
Не зря опасался Никифоров, не зря хотел проследить, как Буков уедет в Москву. Капитан прошел несколько десятков шагов и остановился за поворотом. Начал бросать камни — сначала близко, потом дальше и дальше. Чтобы создалось впечатление, что он удаляется по тропинке. Сам же затаился и ждал. Нет, он не думал нападать на Никифорова. Тот ведь был не один, к тому же, как успел заметить капитан, здоров и крепок. Он решил проследить за своими врагами и вернуться к Чертову пальцу, попробовать найти пистолет. Не сказать, чтобы очень точно, но все же он приметил, куда улетел его «Макаров». Там, правда, обрыв и еще неизвестно, сумеет ли он спуститься вниз. Но попробовать надо! Почему же он сразу не стал искать? Скорее всего, боялся, что Никифоров следит за ним из какой-нибудь щели. И не простит после того как благородно отпустил его. Да, Букову в тот момент хотелось как можно скорее унести оттуда ноги.
Теперь он выбрал хорошее место и стал ждать. А Никифорова и Луки все не было. Решил рискнуть. Выглянул, послушал, пошел по тропе обратно — никого! Остановившись у той самой, «господствующей» вершины, он стал думать, куда они могли подеваться, стал вспоминать. Этот Лучков что-то такое все время кричал необычное. «Чувствую… чувствую, здесь… здесь!» А Никифоров торопил его и убеждал: потом, потом… Что потом? И что этот стервец мог чувствовать? И так убежденно орал об этом! И почему Лучков пришел именно к этой скале?.. Случайность? По-видимому, нет… И рюкзак там оставили чем-то набитый…
Так из неправильных посылов Буков случайно сделал правильный вывод: враги его сейчас в долине у Чертова пальца. Или идут туда…
Дальше Буков сделал еще одну правильную вещь. Он не пошел следом за Лукой и Никифоровым, а влез-таки, забрался на «господствующую» высоту. Он не воевал в Афганистане и не воевал в Абхазии, но в свое время прилежно учился в Высшей школе милиции и кое-что понимал в тактике.
Сейчас у него была возможность воспользоваться той расщелиной, по которой два с лишним часа назад взбиралась Ита. Буков успел отдышаться, прийти в себя, когда внизу, у огромной скалы появились его враги. Он замер за тем же кустом, за которым Никифоров поджидал Иту. Видимость была прекрасной.
— Ну и где это все?.. — спросил Никифоров с недоверием, но почему-то волнуясь.
— Сейчас! — ответил Лука раздраженно, потому что недоверие его обезоруживало. — Я и гак пытаюсь учуять изо всех сил… нюхаю!
— Нюхаешь?..
— Не важно. Ищу, в общем. И, кажется, нашел! Рой вот здесь…
Никифоров достал длинный и плоский охотничий нож.
— Ладно. Как говорится, с Богом!
Нож Никифорова вонзился в землю.
— Подожди-ка, Петрович. Свяжи сперва меня…
— Ты что?..
— Свяжи, тебе говорят. Пошли куда-нибудь отойдем… вон за камень.
— Да зачем это все, Лукаш?
— Не в себе я сейчас, пойми… на все способен. Потом когда-нибудь объясню. А сейчас — давай…
— Чем же я тебя свяжу, елы-палы!
— Хотя бы нашими ремнями. И уши заткни…
— Да что такое, в конце концов?.. — Никифоров глядел уже на Луку с подозрением.
— Спокойно. Я не сумасшедший. Читал, как Одиссей мимо сирен проплывал?
— Что-то такое помню…
— Короче, твоя задача меня не слышать! Лука вынул из кармана какие-то листки и стал их усиленно жевать.
— А теперь ты что делаешь?
— Жую туалетную бумагу. Я одно время нервный был. Жеваная туалетная бумага — лучшее средство для звукоизоляции. Вяжи меня! Нет, сперва давай свои уши! — Дальше Лука заорал что есть мочи: — Отвернись! — И выключил свой приборчик. — Все, иди…
Лука лег, ожидая приступа. Никифоров, для которого весь мир стал тише подводного царства, пожал плечами и пошел туда, где был воткнут в землю его нож.
Буков с огромным удивлением наблюдал за всем происходящим.
Через минуту-другую Лука застонал. Черная меланхолия окутывала его мгновенно. Он вспоминал все самое ужасное, что совершил когда-либо. Он думал о Соне, которую предал, он думал о том, сколько времени не был на кладбище у родителей. Он едва ли не рвал на себе волосы и начал помышлять докатиться до пропасти или хотя бы дотянуться до камня, чтобы размозжить себе голову. Он катался по земле и выл…
Изумление Букова сменилось почти ужасом. Кто же такой этот Никифоров, если он так мучает людей? И он начал жалеть, что не пошел за ними. Пожалуй, у него сейчас действительно был шанс.