Тайна Jardin des Plantes
Шрифт:
— Это мэр! — прокричала Тринитэ на ухо Сильвену.
Но она не смогла ничего добавить: голос из громкоговорителя звучал так мощно, что заглушал все остальные звуки.
— При поддержке президента Республики, Министерства внутренних дел и Министерства обороны парижская мэрия делает все, что в ее силах, чтобы наш прекрасный город как можно быстрее обрел покой и вернулся к привычной жизни.
И… тишина.
— Это все? — презрительно фыркнула какая-то пожилая дама, отнимая ладони от ушей.
Дирижабль поплыл
Чертыхнувшись, пожилая дама тяжело опустилась на скамейку рядом с бомжом.
— Ну и чего нервничать? — проговорил тот философски. — Лишний выходной денек — радоваться надо…
Собравшиеся буквально испепелили его взглядом, как будто он произнес богохульство. Потом каждый повернул голову на запад, где в очередной раз повторялась речь мэра из дирижабля.
— Это просто магнитофонная запись… — разочарованно произнесла Тринитэ.
В сквере воцарилось уныние. Беженцы, нагруженные чемоданами и сумками с провизией, растерянно оглядывались по сторонам, как потерпевшие кораблекрушение на необитаемом острове.
Сильвен смотрел на эту картину с беспокойством и в то же время с некоторой долей интереса: он часто пытался представить себе, как будет выглядеть конец света.
«А что, если это и есть апокалипсис?» — спрашивал себя профессор, глядя на растерянную толпу. Может быть, он действительно наблюдает за началом глобальной катастрофы? Но ведь это уникальнейший шанс — увидеть зрелище столь грандиозное и… воистину последнее. Сильвен чувствовал необычное, сладостное опьянение, в котором было даже что-то нарциссическое. Это даже можно было назвать радостью…
— Ну, и что теперь?
Кто-то дергал его за рукав. Конечно же Тринитэ. Но малышка была права — долго оставаться в том состоянии, в котором пребывал Сильвен, было опасно.
Что же делать? Спасаться бегством? Укрыться где-то в городе вместе со всеми остальными? Но, может быть, он и Тринитэ еще могут сыграть вдвоем какую-то свою роль?
Сильвен колебался. «Я ведь хотел встретиться с Габриэллой», — вспомнил он. Но наконец он сам схватил Тринитэ за руку и повел к выходу из сквера. Раздраженно взглянув в небо, он пробормотал:
— Думаю, нам стоит потребовать объяснений у одной почтенной сотрудницы Ботанического сада…
— Ах нет, месье Сильвен, мадам хранительницы уже нет, — ответил Жозеф, нервно теребя в руках бейсболку.
— Где же она? — спросил Сильвен, с изумлением обозревая разгром, царивший в Ботаническом саду.
Повсюду разъезжали грузовики, оставляя глубокие вмятины от колес на аллеях, газонах и клумбах. Бордюры, изгороди, таблички с надписями — все было разрушено и повалено.
Жозеф указал на один из грузовиков, в кузове которого стояла тесная перевозная
— Всех животных эвакуируют. Ваша мать уехала в семь утра, с самой первой партией…
— А куда их увозят? — неожиданно спросила Тринитэ, которая последние десять минут молча шла рядом с Сильвеном и младшим смотрителем зоопарка.
Жозеф покосился на Сильвена, не зная, что ответить. Но девочка смотрела на двух взрослых с такой настойчивостью, что Сильвен, хотя перед этим строго запретил ей вмешиваться в разговор, в замешательстве пробормотал:
— Это Тринитэ, моя… племянница.
— Я и не знал, что у вас есть племянница, месье Сильвен…
— И у племянницы есть вопрос, — заявила Тринитэ. — Куда Жервеза Массон увезла животных из зоопарка?
Жозеф судорожно сглотнул, словно находился на допросе, и ответил:
— В долину Шеврез, к югу от Парижа. Если потребуется, они будут перемещены оттуда в более безопасное место… — И словно желая подбодрить собеседников, прибавил: — Это все-таки лучше, чем во времена Парижской коммуны: в тысяча восемьсот семьдесят первом году парижане просто-напросто съели всех животных из зоопарка… Даже гиен!
Он нервно рассмеялся, но никто его не поддержал. То, что происходило вокруг, не располагало к веселью.
В зоопарке царило столпотворение: служащие, полицейские и даже пожарные открывали одну клетку за другой, громко переговариваясь:
— Поаккуратнее с игуанами!
— Гориллы надежно скованы?
Сильвен молча смотрел на всех этих людей, которые зигзагами перемещались от клетки к клетке и, словно для того, чтобы немного обуздать собственную тревогу, то и дело проверяли замки, гладили животных, хлопали по плечам смотрителей…
«Действительно конец света…» — подумал он, делая над собой усилие, чтобы не поддаться панике и не обратиться в бегство, вместо того чтобы остаться здесь и помочь эвакуировать хищных животных.
— А где Любен? — вдруг спросила Тринитэ.
Жозеф снова удивленно взглянул на девочку — он явно не ожидал от нее такой осведомленности.
— Да, а в самом деле, — спохватился Сильвен, — где Любен?
— Он уехал вместе с мадам Массон сегодня утром. Она сопровождала грузовик с варанами, он поехал с пандами…
«Вараны, панды», — машинально повторил про себя Сильвен. Вид охваченного хаосом зоопарка вызывал у него еще большее смятение, чем паника, царящая в городе.
«Такое ощущение, что все еще только начинается», — подумал он, заметив краем глаза солнечные блики на воде Сены, протекавшей с другой стороны зоопарка.
Ему вдруг показалась совершенно абсурдной сама мысль о том, что его мать могла иметь к этой катастрофе какое-то отношение.
— А белые обезьяны?
Жозеф сделал озабоченную гримасу, потом ответил: