Тайна моего мужа
Шрифт:
Джон Пол думал сегодня остаться дома.
– Не хочу бросать тебя с этим наедине, – сказал он. – Не поеду на работу, и мы сможем поговорить, все обсудить.
Но Сесилия не могла представить себе ничего худшего, чем новые разговоры, и настояла на том, чтобы он поехал на работу, буквально вытолкала за дверь. Ей нужно побыть от него подальше и подумать. Он звонил ей все утро, оставлял совершенно отчаянные сообщения. Он что, беспокоился, не собирается ли она выложить все полиции?
– Джон Пол – очень дисциплинированный работник, – сообщила она свекрови, заваривая
«А вот знали бы вы, что натворил ваш драгоценный сыночек. Представить страшно».
Взгляд Вирджинии скользил по ней въедливо-изучающе. Нет, дурой свекровь не была. Именно эту ошибку и допускали остальные невестки: они недооценивали противника.
– Ты неважно выглядишь, – заметила Вирджиния. – Очень бледная. Должно быть, совсем вымоталась? Ты слишком много на себя взваливаешь. Я слышала, ты вчера устраивала вечеринку. Я беседовала с Марлой Эванс на тайцзи, она сказала, что успех был просто сногсшибательный. По всей видимости, все наклюкались. Она упоминала, что ты подвозила домой Рейчел Кроули.
– Рейчел – очень милая женщина.
Сесилия поставила перед гостьей чай с разнообразной выпечкой. Плюшки были слабостью Вирджинии, и это давало невестке преимущество. Но сможет ли она говорить о Рейчел без приступов тошноты?
– Я заодно пригласила ее на пиратскую вечеринку Полли в следующие выходные.
И это попросту чудесно.
– В самом деле? – переспросила Вирджиния. Повисла пауза. – А Джон Пол в курсе?
– Да, – подтвердила Сесилия. – Вообще-то, в курсе.
К чему вдруг такой вопрос? Вирджиния прекрасно знала, что Джон Пол не принимает участия в планировании вечеринок.
– А почему вы спрашиваете? – Сесилия убрала молоко в холодильник и, снова повернувшись, посмотрела на свекровь.
– И он не возражал? – Вирджиния угостилась ломтиком кокосово-лимонного пирожного.
– А почему он должен возражать?
Сесилия аккуратно выдвинула стул и села. Казалось, кто-то ввинчивает палец в середину ее лба, как если бы ее голова была из теста. Они встретились взглядом: у Вирджинии были глаза Джона Пола. Некогда она считалась красавицей и так и не простила одну из своих злополучных невесток, которая не узнала ее на фотографии, висящей в общей комнате.
Вирджиния отвела взгляд первой.
– Я просто подумала, что он, возможно, предпочел бы на празднике его дочери видеть поменьше случайных гостей.
Ее голос звучал фальшиво. Она откусила кусочек пирожного и принялась жевать, неловко, словно только притворялась, будто ест.
Она знает! Эта мысль обрушилась в голову Сесилии с оглушающим грохотом.
Джон Пол сказал, что никто не знает. Он был твердо уверен, что никто не знает.
Обе помолчали. Сесилия слышала, как гудит холодильник. Ее сердце зачастило. Вирджиния ведь не может знать? Она сглотнула, подавляя внезапный непроизвольный вздох.
– Я разговаривала с Рейчел о ее дочери, – начала Сесилия, слегка задыхаясь. – О Джейни. По пути домой.
Она помедлила, еще раз вздохнула в попытке успокоиться. Вирджиния отложила пирожное и теперь рылась в сумочке.
– Вы много помните о том… когда
– Я отлично это помню. – Вирджиния выудила из сумки бумажную салфетку и высморкалась. – Газеты были в восторге. Они печатали целые страницы фотографий. Даже фотографию… – Она смяла салфетку в руке и прокашлялась. – Четок. С перламутровым распятием.
Вот оно. Джон Пол сказал, что мать одолжила ему четки, поскольку в тот день он сдавал экзамен. Она наверняка узнала их и не сказала ни слова. Не задавала вопросов, чтобы не услышать ответов, но она все знала. Безусловно. Вверх по ногам Сесилии пополз липкий озноб, похожий на симптом подступающего гриппа.
– Но это все было так давно, – заключила Вирджиния.
– Да. Хотя для Рейчел это, должно быть, крайне мучительно, – заметила Сесилия. – Не знать, что произошло.
Их взгляды встретились над столом. На этот раз Вирджиния не стала отворачиваться. Сесилия видела крошечные крупицы оранжевой пудры в морщинках вокруг рта свекрови – как будто его стянули шнурком. Откуда-то с улицы доносились тихие звуки их квартала в середине недели: щебет какаду, чириканье воробьев, отдаленный гул чьей-то воздуходувки, хлопанье машинной дверцы.
– Но ведь на самом деле это ничего бы не изменило, не так ли? – заявила Вирджиния и похлопала Сесилию по руке. – Джейни этим не вернешь. У тебя достаточно забот и без того. Собственная семья на первом месте. Твой муж и дочери. Они прежде всего.
– Да, конечно, – начала Сесилия и осеклась.
Сообщение прозвучало громко и отчетливо. Пятно греха лежало на всем ее доме. Оно воняло, словно кунжутное масло.
Вирджиния ласково улыбнулась и снова взяла кончиками пальцев кокосово-лимонное пирожное.
– Мне ведь не нужно тебе об этом напоминать, правда? Ты мать. Ради своих детей ты сделаешь что угодно. Точно так же, как я что угодно сделаю ради моих.
Глава 27
Учебный день близился к концу, и Рейчел взялась печатать школьный бюллетень. Пальцы ее торопливо летали над клавиатурой.
Ее мизинец стукнул по кнопке удаления. Стереть это все.
Зазвонил и задрожал мобильный телефон, лежащий на столе рядом с компьютером, и она тут же схватила его.
– Миссис Кроули, это Родни Беллах.
– Родни! – отозвалась Рейчел. – Есть хорошие новости?
– Ну. Не… хм, я просто хотел сообщить, что отдал кассету своему знакомому в отделе нераскрытых убийств, – отрапортовал Родни. Голос его звучал натянуто, как будто он заранее записал свою речь на бумажку и теперь читал. – Так что она определенно в нужных руках.