Тайна нефритовой доски (Убийство в цветочной лодке)
Шрифт:
Пух Ивы сказала тогда, что каждое слово вырезано на отдельном куске нефрита. Таким образом, надпись представляла собою квадрат, состоящий из многих квадратиков. Но ведь и другая памятная вещь, оставленная старым отшельником – шахматная задача, – представляла собой квадрат, разделенный на мелкие квадратики…
Судья открыл ящик стола и стал выкидывать из него бумаги прямо на пол, торопясь найти копию надписи, которую ему подарила Пух Ивы. Свернутая трубочкой копия лежала в глубине ящика. Ди торопливо развернул ее на столе и прижал
Надпись состояла из шестидесяти четырех слов, расположенных в восемь столбиков по восемь слов в каждом. Она и вправду представляла собою правильный квадрат. Судья сдвинул брови. Шахматная задача – тоже квадрат, но ее поверхность разделена на восемнадцать рядов по восемнадцать клеток в каждом. Даже если это сходство имело особенное значение – в чем же содержится связь между буддийским заклинанием и задачей?
Судья попытался еще раз все спокойно обдумать. Текст был приведен дословно из древней и знаменитой буддийской книги. Вряд ли он может иметь скрытый смысл без существенной перестановки слов. Поэтому разгадка, если она вообще есть, содержится в шахматной задаче.
Судья подергал свои бакенбарды. Пожалуй, ясно, что эта головоломка не является шахматной задачей в полном смысле этого слова. Чао Тай говорил, что белые и черные фигуры расставлены наугад, особенно бессмысленной казалась позиция черных. Судья Ди прищурился. А что, если ключ – в позиции черных, а белые фигуры добавлены для большего правдоподобия?
Ди быстро сосчитал клетки, занимаемые черными. Они были вписаны в центральный квадрат, составляющий восемь на восемь клеток! Шестьдесят четыре слова буддийского текста были расположены на такой же площади!
Судья схватил свою кисточку. Поглядывая на задачу, он обвел кружками семнадцать слов буддийского текста в соответствии с расположением семнадцати черных фигур. Закончив, он глубоко вздохнул. Вместе семнадцать слов составили фразу, которая могла иметь лишь одно значение. Загадка была разгадана!
Судья бросил кисть и утер пот со лба. Теперь-то он знал, где находится штаб Белого Лотоса!
Судья поднялся и подошел к двери. Его четыре помощника стояли в коридоре и обеспокоенно обсуждали, что же могло так огорчить их начальника. Ди жестом приказал им войти.
Войдя в его покои, помощники сразу увидели, что огорчение судьи как рукой сняло. Судья Ди стоял очень прямо, сунув руки в рукава. Устремив на помощников пламенный взор, он сказал:
– Этой же ночью я проясню дело об убийстве куртизанки. Я наконец прочитал ее последнее послание!
Глава 18
Часть городской усадьбы удивительным образом загорается; судья находит тайник, который так долго искал
Собрав вокруг себя всех четырех
– Будьте осторожны! – закончил он свою речь. – В суде – предатель, и даже стены имеют уши!
Когда Ма Джунг и Чао Тай ушли, судья сказал Старшине Хунгу:
– Пойди в караульное помещение и следи за стражниками. Если увидишь, что к кому-нибудь из них пришел посторонний, немедленно схватишь обоих.
Затем судья вместе с Тао Ганем поднялся наверх и вышел на мраморную террасу. Судья Ди с тревогой смотрел на небо. Светила луна, было безветренно, жарко и тихо. Со вздохом облегчения он сел у балюстрады.
Положив подбородок на руки, судья смотрел на темнеющий внизу город. Сменилась первая ночная стража, люди зажигали свет в домах. Тао Гань стоял за стулом судьи и напряженно вглядывался в темноту, теребя длинные волоски, росшие из родинки на щеке.
Долгое время они молчали. Снизу, с улицы, до них донесся резкий звук трещотки – ночной дозор совершал свой обход.
Судья Ди резко поднялся.
– Уже поздно! – заметил он.
– Нам предстоит непростая работа, Ваша Честь! – веско произнес Тао Гань. – Она может занять больше времени, чем мы думали!
Вдруг судья схватил Тао Ганя за рукав.
– Смотри! – воскликнул он. – Началось!
С восточной стороны над крышами взвился серый столб дыма. Потом появилось пламя.
– Пойдем! – приказал Судья Ди и побежал вниз по лестнице.
Когда они ступили на двор, раздался тяжелый звон большого медного гонга, висящего у ворот. Двое дюжих часовых били в него деревянными молотами. Пожар уже был замечен.
Стражники и часовые выбегали из казарм, застегивая ремешки на шлемах.
– Все – на пожар! – приказал Судья Ди. – Двое останутся здесь у ворот.
Затем он выбежал на улицу. Тао Гань последовал за ним.
Ворота усадьбы Хана были широко распахнуты. Слуги бегали туда и обратно, вынося наспех увязанные пожитки. Пламя плясало на крыше кладовой, расположенной в глубине усадьбы. На улице собралась толпа горожан. Руководимые старостой квартала, они выстроились в цепочку и передавали ведра с водой стражникам, стоящим на стене сада.
Судья Ди остановился перед воротами и зычно прокричал:
– Двое стражников, встаньте здесь! Следите за тем, чтобы воры или мародеры не пробрались внутрь! Я пойду посмотрю, не остался ли там кто-нибудь!
Сопровождаемый Тао Ганем, он устремился в глубь опустевшей усадьбы – прямо к буддийской часовне.
Остановившись перед алтарем, Судья Ди вынул копию буддийского текста из рукава и указал на семнадцать обведенных им слов.
– Смотрите! – сказал он. – Эта фраза – ключ к буквенному замку на нефритовой доске: «ЕСЛИ ТЫ РАЗГАДАЕШЬ МОЕ ПОСЛАНИЕ И ПОГРУЗИШЬ ВНУТРЬ ЭТИ СЛОВА, ТЫ ВОЙДЕШЬ ВО ВРАТА И ОБРЕТЕШЬ ПОКОЙ». Это может означать только одно: нефритовая доска – дверь в потайную комнату. Подержи листок!