Тайна озера Кучум
Шрифт:
кументацию содержания полезных ископаемых в районе гольца
Кучум хранить в строгом секрете. На месте встречи с вспомога
тельной экспедицией иметь их при себе и передать лично в руки
полковнику Рукавишникову С.Ф.
Начальник ГУДГРр г. Н-ска.
Молохов С. К.
Месяца февраля 6, года 1904-го. Подпись».
Сергей немало удивлен. Что такое? Подобную форму секрет
ного предписания он видит первый раз в своей жизни. Управле
ние ГУДРр, что как будто находится в городе Омске, он не знает.
А кто такие Молохов и Рукавишников? Может, за то время, что
он находится в тайге, изменились и начальники, и названия? Или
здесь документы пишутся совершенно по-иному? Внимательно
посмотрел на печать внизу. Да нет, вроде всё верно. Печать стоит
законная. Слегка размазанная, но это, может, потому, что бумага
пребывала при разных температурных режимах. Так бывает,
когда документы заносишь с холода в тепло или наоборот. Да
и на конверте сургуч нетронутый. Значит, конверт Агафон не
вскрывал.
134
ТАЙНА о з е р л к у ч у м
__ Что-то не так? — покосившись, бросил Агафон.
— Да нет. Всё нормально, — медленно произнёс Сергей и вдруг
спросил: — А что так быстро ответ пришёл?
— Не знаю. Почта хорошо работает, — стараясь казаться
спокойным, развёл руками Кулак. — Вот как вчерась передали,
а через пять дней уже ответ был. Я не знаю, как-то там проис
ходит. Моё дело маленькое, попросили — сходил, отдал. Мне
дали — принёс. И всё.
— А здесь, в городе, кто тебе ответ давал?
— Так... сам начальник, — растерянно заговорил Агафон и тут
же нашёлся: — А я не знаю. Набоков Дмитрий бумагу-то твою
отдавал. Он и эту получал. Сам я в контору не ходил. Моё дело
маленькое... — И, желая замять разговор, поинтересовался: —
А что там сказано?
s — Да, впрочем, ничего особенного. Заставляют жить там, где
меня застанет это письмо. А потом, когда растает снег, идти на
Кучум.
— Так живи! — засуетился Агафон. — Кто тебя гонит? И Дми
трий так сказал, пусть остаётся. А потом с проводником дого
воримся. Загбой к тому времени объявится, я пойду с тобой.
Вон, — махнул головой на Ивана. — Ванька не откажется.
— Я что? Я запросто. Было бы сказано, — буркнул тот.
— Во, и я про что говорю. За конями-то надо будет кому сле
дить. Да, может, и Ульянка тоже сходит. Пойдёшь, Ульянка?
Та неопределённо передернула плечиками, давая понять, что
время покажет. Вскочила Ченка:
— Я поету, на олене! Ченка тоше карашо тайга знат. Путу, от
нако, кушай вари, чум ставить, рыпа ловить. Как Ченка ловит,
так никто не может!
— Ну, это ещё посмотрим, — неопределённо ответил Агафон,
давая понять, что обойдутся без неё. — Нас и так хватит. —
И опять к Сергею: — Загбою скажем, он оленей пригонит. Олень
в тайге во сто крат лучше коня. Везде пройдёт. Если надо, можно
пораньше выйти, по снегу. Пока дойдём, растает. Можно будет
землю копать.
— Да уж, — задумчиво проговорил Сергей. — Хорошо бы по
раньше, пока медведи не нашли. А то потом...
135
ВЛАДИМИР ТОПИЛИН
Все почтительно замолчали, отдавая дань памяти погибшим
людям, чьи тела ещё не были преданы земле. Агафон театрально
склонил голову, скорбно заметил:
— Да уж, погибли мужики ни за что...
А сам косо сверкнул глазами в сторону Сергея, желая видеть,
какое впечатление произведёт на инженера эта фраза. Он-то
давно тайно прочитал все документы из его сумки и прекрасно
знал, что незадолго до необъяснимых обстоятельств гибели
экспедицией на плато под гольцом Кучум было обнаружено
богатейшее россыпное золото. Вот почему им была разыграна
эта не понятная никому комедия с доставкой письма в город, па
нибратство с Сергеем, предложение создать экспедицию и даже
собственное участие в ней. Все, кроме инженера, чувствовали,
что это дружелюбие не к добру. Агафон что-то задумал, и его
истинное лицо было скрыто под маской добродетели. Такого
не было никогда. Обычно Кулак обращался с людьми на более
высоких тонах. Никто не мог понять причины. А потому что ни
Иван, ни Пелагия, ни Уля, и ни тем более Ченка не знали, что
виной всему новое месторождение золота.
ОГНИ БОЛЬШОГО ГОРОДА
Никогда ещё в своей жизни Загбой не был в такой растерян
ности. Мимо него, взбивая коваными копытами набитый снег,
с гиканьем, свистом пролетали тройки лошадей, одиночные
сани и просто верховые всадники. Одетые в овчинные тулупы
пассажиры смотрели на прохожих хладнокровно, свысока, как
на пустое место, не замечая ничего, кроме спины кучера. Те,
в свою очередь, желая доставить пассажиру удовольствие от