Тайна озера Кучум
Шрифт:
ней. Перехватил верёвку, пригрозил: «Даже не думай, а то ноги
мёртвой выдерну».
С тех пор пошло. Каждый день — как на пружинах. Того
и жди, как злого окрика или требовательного слова, пока Ивана
нет дома. Как мотылёк между двух огней. Сколько раз просила
мужа уйти с прииска. Но тот тоже почему-то боялся Агафона,
всё тянул время, обещая подзаработать немного денег или золота
да раствориться в городской жизни. Сам тем временем просил
родить дитя. Да только больше не было случаев,
раз зародился в Пелагии плод. Ни от Агафона, ни от Ивана.
Видно, что-то случилось с ней тогда, там, на Ахтыне, когда она
перемёрзла. Или сам Бог отобрал у неё ребёнка.
Единственная отдушина — счастливые дни, когда Агафона
нет на прииске. Это бывает два-три раза в год, когда он уходит
в город. Тогда Пелагия весёлая, добрая, в настроении. В руках
всё горит и кипит. И жизнь на прииске не кажется такой мрач
ной и тусклой.
Агафона нет на прииске три недели. Это связано с появле
нием на заимке русского, которого Ульянка нашла в тайге. С той
поры прошло больше двух месяцев: Сергей окреп, порозовел,
самостоятельно передвигался. А сегодня вот изъявил желание
прогуляться по тайге на лыжах. Вместе со своей спасительни
цей. Ох, уж эта Улька. Ни на шаг не отходит от своего Сергея.
Везде с ним. И мазями натирала, и кормила. Даже про тайгу
забыла. Ченка уже второй раз ловушки проверяла. Одежду вон
какую сшила. Из новых оленьих шкур. Парку и арамусы с двух
быков-оронов. А шапку из лисы — сам Агафон лисицу дал, как
дорогому гостю. И в дом от Ченки перевёл, и в комнатах поселил,
как никого другого. Что-то тут не так.
Видимо, гость-то очень дорогой. Но самое главное лично
письмо в город понёс. К чему бы это? Ивану не доверил, сам вы
звался сходить. Пелагия видела, как инженер у себя в комнате
писал на нескольких листах доклад, затем топил сургуч да ставил
Штамп на конверт. А Агафон-то всё рядом крутился, видимо,
вынюхивал, про что написано. Но Сергей читать не дал. А что
толку? Агафон всё равно конверт в лавке тайно вскроет да про
123
ВЛАДИМИР ТОПИЛИН
читает. А потом, может быть, и письмо заново перепишет. Ему
что — он на всё способен. Здесь, на прииске, цензура строгая. Ни
одна весточка без агафоновских глаз не проходит. Уж Пелагия
то знает. Он специально напросился сам письмо отнести. Видно,
что-то важное. Пойдёт к Дмитрию в город. Там разберутся, что
к чему. А уж потом решат, куда передавать документ: властям
или в печь выкинут. Хотелось бы помочь русскому, рассказать
всё как есть. А он с Ульянки глаз не сводит. Ревнует женщина
Сергея к девчонке. Сильно понравился он ей, да только вот хо
лоден, равнодушен, всё свою спасительницу боготворит, стихи
читает да слова разные ласковые говорит. И что он нашёл в этой
метиске? С одной стороны посмотришь — вроде русская. А пу
тём приглядишься — тунгуска, только с синими глазами. Вот
невидаль! А впрочем, о чём это она? Забыла совсем, что Уля
ей подруга. Так зачем же зло наговаривать? У девчонки жизнь
только начинается. А у неё, в двадцать три, всё кончено...
На улице заскрипел под ногами снег, раздался звонкий голос.
Это из тайги пришли молодые. Первой в дом ворвалась Уля, за
ней медведем ввалился Сергей. Пелагия быстро смахнула с глаз
слезы, выскочила к столу, наигранно заулыбалась:
— Что-то долго вы ходите. С самого утра не ели. Проголо
дались?
— Да уж, как волки! Накуляли шивоты, сейчас хоть целого
оленя съесть бы, — весело заговорила Уля и добавила: — Вот я-то
ещё ничего, а Сергей сохатого проглотил бы. Так?
— Да не то, чтобы сохатого, но от добрых щей не откажусь, —
потирая руки, подтвердил тот в ожидании приглашения
к столу.
— Ой, да уж я вам и приготовила. Вот, Ульянка, холодец режь,
я сейчас из печи чугунок достану. Щи как по заказу. А вот заяц
печённый в тесте. А тут, вот, сдобы напекла... — засуетилась
Пелагия, подавая еду.
— Ох уж, Пелагия! — развёл руками Сергей. — Ну ты просто
какая-то кудесница! Такие яства, и всё сразу. Тебе надо при самом
губернаторе поваром работать.
— Да какой уж там губернатор... — краснея от похвал, ответила
женщина и вздохнула. — Своих бы накормить.
124
Т А Й Н А 0 3 6 Р А к у ч у м
| — Ну, будет тебе наговаривать. Все бы так готовили, — добавил
он и, выискивая глазами хозяина дома, закрутил головой. — А где
Иван-то? Он что, ужинать не будет?
Иван-то? — всплеснула руками Пелагия. — Опять, навер
ное, у своих лошадей. Придёт, никуда не денется. Вот надо Ченку
позвать вечерять. Что она там у себя, одна?
— А мы заходили к ней, звали. Сейчас придёт, — перехватила
взгляд Сергея Уля. В доказательство на улице послышались то