Тайна озера Кучум
Шрифт:
ТАЙНА ОЗеРА
кучум
известью. Посреди комнаты стол, на нём что-то стоит в посуде.
Еще сильнее захотелось пить. Приподнялся в постели, встал
на ноги, едва не упал. Ноги дрожат, чувствуется слабость. Но
удержал равновесие, босо зашлепотил по крашеным доскам,
подошёл к столу, схватил руками глиняный кувшин, припал
губами. Коровье молоко! Холодное, вкусное, густое.
Загбой не любил коровьего молока, предпочитал от своих
важенок-оленух. Но тут не удержался, хватил сразу половину
кувшина. Едва не задохнулся, оторвался, чтобы отдышаться,
потом пригубил ещё. Стало легче. Живот надулся пузырём, да
и голод куда-то исчез. Захотелось в туалет. Увидел дверь, по
дошёл, толкнул, открылась. Вышел в коридор, осмотрелся. По
сторонам такие же двери, а в конце выход на улицу. Поспешил
к нему, вышел на мороз. Пробежал по снегу босиком в сторону,
справил нужду и скорее назад. Захлопнул за собой творило,
затопотил назад, в комнату. Быстрее под одеяло, в тёплую по
стель, а там будет видно. Вот только не помнит, откуда вышел.
А вот, точно, его комната. Потянул за ручку, дверь скрипнула,
подалась.
Заскочил в тепло, в несколько шагов достиг кровать, в пред
вкушении отдыха скользнул под широкое одеяло. Только по
ложил голову на подушку... и обмер. Рядом лежит кто-то, сопит
носом. Хотел вылезти назад, да поздно. Человек зашевелился
и всей массой сбитого тела навалился на него. Пухлая рука
притянула к себе, крепко обняла, не вырваться. Попытался
высвободиться, затрепыхался, стал отталкиваться руками, да
так и сжался в комочек. Почувствовал, что лежит в объятиях
пышногрудой женщины, да в добавление... обнажённой!
А она прильнула к нему, тяжело задышала, губы прикоснулись
к небритой щеке, распущенная коса упала на грудь. Поцеловала
несколько раз горячо, страстно. Пухлые губы зашептали:
— Что же ты, Мишенька, кот мартовский, так долго? С вечера
заждалась тебя. Извелась вся, ожидаючи. А ты всё нейдёшь, да
и только. Может, надоела я тебе? Али каку другу зазнобу нашел?
К Фешке, поди, заходил? Так я ей сегодня все космы повыдеру!
Ой ли, молчи, молчи, всё прощу за любовь твою... Ой, да ты ещё
в шапке. Коней ходил смотреть? Хозяин ты мой...
153
ВЛАДИМИР т о п и л и н
Стянула с головы повязку, бросила на пол. А сама его ласкает,
целует, обнимает всё крепче, к себе притягивает.
Загбой — ни жив ни мёртв. Забыл, что говорить умеет. Во
рту пересохло. Кровь закипела, как у гонного марала. Руки сами
тянутся навстречу горячему телу. Повернулся боком к неожи
данному счастью, с дрожью в руках стал отвечать на горячие
поцелуи.
Посинело за окном, где-то далеко пропел петух. Отвалился
Загбой на спину, отдышаться не может. А женщина и подавно,
раскинулась стреляной капалухой, растрепавшиеся волосы
по подушкам, глаза закрыты, на губах блаженная улыбка.
Наконец-то зашептала:
— Сегодня ты какой-то не такой... И откуда в тебе только
силы берутся?..
Собравшись духом, приподнялась на локте. Хотела что-то
сказать, но... забыла русский язык. Несколько лет назад на Но
вотроицком прииске Загбой видел такое же выражение лица
у баламутной кобылы Нюрки. Пакостная лошадь использовала
любой подходящий момент, чтобы залезти в любое недозво
ленное место, будь то огород, склад или открытую дверь дома.
Однажды она забрела на зады и провалилась задними ногами
в погреб. Неизвестно, сколько Нюрка провела в таком верти
кальном положении, но взгляд её удивлённых глаз высказывал
недоуменное состояние: «Почему мои передние ноги свободны,
а идти я не могу»? Примерно такое же выражение глаз было и у
новой знакомой Загбоя.
Состояние охотника можно сравнить с трепетом зайца, вос
седающем на подгнившем пеньке в полуметре от воды среди
бескрайних разливов апрельского половодья: «Эх, и зачем это
я сегодня побежал в соседнее село за морковкой?»
Однако удивление Нюрки было недолгим. Она вдруг вспомнила,
что обладает человеческой речью, почему коротко выдохнула:
— Ты хто?!
Эвенк не умел врать и честно ответил:
— Закбой моя, венка. Охотник я...
Женщина взволновалась не на шутку, перекинула взгляд на
своё обнажённое тело, потом на незнакомого мужчину и, вспо
154
ТАЙНА 0 3 6 Р А КУЧУМ
миная подходящие слова, широко открыла рот. Резво взлягивая
бугристыми икрами, Нюрка подскочила на несколько дюймов
и издала такие душераздирающие звуки, от которых задрожали
стены комнаты. Потом уже закричала: