Тайна озера Кучум
Шрифт:
Мишка да Серёга — парни молодые, на ногу ходкие, шустрые. Да
всё едино, так в тайге и сгниют. Эти-то двое хваты, уже, видно,
не один год рысачат. А вот Костя-то, сразу видно, первый раз.
Устаёт, спотыкается, косится. И зачем его только начальство
выпустило? Ему бы где-то на конном дворе конями заправлять.
Или писарем, бумажки писать. Толку нет, даже костёр запалить
не может. Эх, да что это я? Закумекал, а надо метку ткнуть то
пором, как назад идти, авось пригодится...»
Залихватов тоже весь в тревоге: «Вышли в тайгу поздно. Ко
нец мая, а надо было пораньше, хоть на неделю. Там, наверное,
уже медведи до людей добрались, пируют... А всё начальство —
тормозило, ждали Костю, нового инженера из Питера. Молодой
специалист, только из академии. Сказали, чтобы обязательно
“пороху понюхал”. Вот и нанюхались. Ушло время. Местами
трава в колено. Пока дойдём, ещё неделя уйдёт. Но, может быть,
там, наверху, ещё зима, снегу немного, враз не растает. Соберём
останки. В общую могилу, похороним... А там будем ждать
встречную экспедицию с Алтая. Серёга показал карту разводов,
богатое содержание золота. Да вот только дорога неблизкая. До
города две недели шлёпать пёхом, и всё по тайге. Но моё дело
малое, сделаем съёмку, а там пусть старатели разбираются...»
Волнение начальника экспедиции передаётся подчинённым.
Миша с Костей разговаривают на «вы», хотя почти одного воз
раста. А Сергей так вообще в тоске. Одна половина сердца там,
под Кучумом. А вторая здесь, приклеилась к рогам оленухи, на
которой едет молодая, красивая девушка. Все видят, что тяжело
ему, что-то происходит между молодыми людьми, сочувствуют
парню, но в чужие отношения никто не вмешивается: сами раз
берутся между собой.
Лишь Загбой как всегда хладнокровен. Он знает своё дело,
верит, что караван придёт под голец вовремя. Он целенаправ
ленно ведёт аргиш по марям и распадкам. В этих местах Заг
бой — хозяин, тайгу знает как самого себя. Он заранее предвидит,
что их ждёт впереди, какой участок тропы завален ветровалом,
покрыт ещё не растаявшим снегом или дышит молодой зеленью
проклюнувшихся трав. Всё ему знакомо, каждое дерево, каждый
164
ТАЙНА 0 3 6 РА кучум
увал, ключ и перевал. И ещё он надеется на своих верных по
мощников, оленей, которые его не подведут никогда, в какие бы
обстоятельства ни попал караван.
Весна! Естественное и одновременно неповторимое чудо
природы! Освобождающаяся от снега земля щедро дарует тепло.
Тайга, оттаявшая после многомесячной зимней спячки, благоу
хающая, терпкая, смолянистая, жизнерадостная, как юная, роб
кая девственница, однажды ночью проснувшаяся от непонятного
томления, шумит, трепещет, стонет, плачет. Могучий, вековой
кедр, колкая ель, мягкая пихта или стройная берёзка — всё под
вержено единому стремлению продолжать жить. Под набухшей
корой уже потекли живительные соки, отмякли промёрзшие
ветви, от тёплого дыхания посветлели и обрамились хвоинки,
как под напором молока лопнули набухшие сосочки почек.
На крутобокие увалы оттаявших лугов, на молодую зелёнку
вылезли горбатые медведи. В густом курослепе до поры при
таились сторожкие маралы-пантачи. В непроходимых зарос
лях ерника схоронились стельные коровы, будущие матери:
сохатухи, маралухи, рыжебокие козули. На кедровых гривах
заиграли краснобровые глухари. Под замшелыми колодами,
в густом можжевельнике законопатили своё гнёздышко рябчики.
Снуют в поисках своей любви юркие мухоловки, желтогрудые
синички, вездесущие поползни, пёстрые горихвостки, настой
чивые зяблики, рябые дрозды. Тайга наполнилась переливами
всевозможных голосов, прославляющих существующий мир
природы. Вот от мокрой земли оторвалась и полетела бабочка-
опахальница. На придавленном снегом муравейнике зашевели
лись оттаявшие муравьи. И, как будто подтверждая наступление
тепла, над самым ухом запищал первый комар.
На ночёвку остановились на первом прилавке. Дружно сняли
с уставших оленей груз, подвязали к ногам чанхай (палки),
чтобы животные за ночь не ушли далеко. Залихватов и Михаил
застучали топорами по сушине. Загбой задымил кучу хвороста.
Костя развязал котомку с продуктами. Агафон стал снимать
с себя мокрые сапоги. Уля схватила казан и чайник, посмотрела
на ведро. В её обязанность входило приготовление пищи, но как
готовить без воды? До ручья около сотни метров, остановиться
165
ВЛАДИМИР т о п и л и н
ближе каравану не позволила кочковатая мочажина. Идти да
леко, да и как принести сразу три тары?
Сергей подошёл, молча взял ведро, казан, зашагал вниз, к ру