Тайна озера Кучум
Шрифт:
— Это что получается, Амака сказал мне, что надо стрелять? —
едва не засмеялся Сергей.
— Да, это так, — девушка согласно кивнула головой. — Не
нато смеяться, тухи всё слышат и наказывают.
176
ТАЙНА 0 3 6 Р А к у ч у м
— Наказывают за что?
— За то, что мы итём на Кучум. Нельзя тута хотить, там плохое
место, там том Харги. Когта ты хотил на Кучум, Харги запрал
всех люти. Ты остался только для того, чтопы сказать всем, что
пот голец хотить нельзя. Тогта Амака отправил меня в тайгу,
чтобы я спасла тебя. Закпой зимой хоти, Харги запрал у него
левый глаз, претупретил. Сеготня пыл послетний знак, талыпе
хоти нельзя, тетушка Закпой сам скажет утром.
— Хо! А я думал, что Загбою глаз выбил дорогой зять, твой
отец, — с усмешкой заметил Сергей. — А это, оказывается, Харги
ему плёткой бельмо поставил. Интересно получается...
– г — Не надо смеяться, — прошептала Уля, оглядываясь на тем
ноту за спиной. — Неважно, как случилось. Клавное — наказание
всё равно притёт, если ты нарушил закон.
— Так что же теперь делать? Не ходить на Кучум? — Сергей
несколько остепенился, внимательно посмотрел на девушку. —
Но там мои погибшие товарищи, я не могу бросить их тела на
растерзание воронам. Да к тому же... Мне надо знать, почему
погибли люди. Так просто не бывает ничего...
— Лючи усыпили злые тухи, потому что это святое, запрет
ное место... — глубоким голосом ответила Уля. — И хоти тута
нельзя...
— Да что ты заладила: нельзя да нельзя! Не могу я, понимаешь,
не идти туда! Мне надо быть там, какие бы обстоятельства ни
сложились, — повысил голос Сергей. Но тут же, увидев её глаза,
остепенился, заговорил тише, но твёрдо:
— Всё равно надо идти, чего бы это ни стоило.
Уля тяжело вздохнула, пожала плечами:
— Как хочешь.
— А ты что же, не пойдёшь?
— Не снаю. Как скажет тетушка, — Уля равнодушно покачала
головой, бросила в костёр полено.
— Это что же получается, вы бросаете нас на половине
пути?
Девушка выстрелила в него искрами возмущения:
— Никто вас не просает. Ещё ничего не решено. Тетушка всё
скажет сам. Вот только наступит утро. И воопще пора спать...
177
ВЛАДИМИР топилин
Она встала, расправила свой спальник, недолго думая, уто
нула в меховом подкладе. Он посидел ещё какое-то время, как
будто решая, что делать — идти спать в палатку или лечь у костра.
Идти куда-то не хотелось. Не лучше ли прилечь радом с ней,
хоть и на некотором расстоянии...
Бросил несколько поленьев в огонь, нарочито, с кряхтением,
как будто представляя хороший отдых, прошёл на лежанку из
веток, снял обувь и, завалившись на пихтовые лапки, вытянул
босые ноги к костру. Лег на правый бок, специально, чтобы видеть
лицо Ули. Долго ждал, не откроет ли она глаза, чтобы посмотреть
на него. Но нет, приятные черты девичьего лица скованы, милые
губы слегка приоткрыты, на глазах плотно замкнуты пушистые
ресницы. Спит. Стоит только протянуть руку, и можно дотро
нуться до волос... Некоторое время, выбирая удобное положение,
крутился с боку на бок, затем притих, погружаясь в крепкий сон
таёжного путника. Тяжело засопел, обмякло тело, и уже не видел,
не слышал, как Уля осторожно выбралась из спальника, тихо
ступая босыми ногами, подошла к нему, накрыла своей курткой
и, прикоснувшись рукой к волосам, наклонилась для поцелуя. От
нежного прикосновения её губ чутко дрогнула его загрубевшая
щека. Слабая улыбка растянула губы: может, приснилось что-то
доброе, а может, почувствовал близость любимой?
ПЕРЕВАЛ ДВУХ СЕРДЕЦ
Тук, тук, тук. Необычно и странно раздаётся негромкое по
щёлкивание в серости прохладного утра. Загбой неторопливо
ходит между квёлыми пихтами, настойчиво постукивает своим
посохом по чёрным стволам деревьев. То тут, то там слышится
его глухой, но в то же время настойчивый голос:
— Соли, соли, соли!..
Опытный следопыт зовёт к себе оленей: в это время года
вьючные животные за горстку горечи готовы бежать хоть на край
земли. Измученный постными травами и ягелем их организм
требует лакомства. Загбой каждое утро призывает к себе своих
питомцев, что значительно сокращает время на сборы.
178
Т А Й Н А 0 3 6 Р А к у ч у м
Вот где-то на горе хрустнул сухой сучок, за ним послышался
нарастающий шум, глухой перестук копыт, и, наконец-то, на по
ляну выскочили три важенки, а за ними четыре пантача учуга,
к ногам которых были привязаны сырые палки-чанхаи. Пере
бивая и отталкивая друг друга, окружили хозяина, вытянули