Тайна повесы

Куин Джулия

Франческа ничего не ответила. Она его не понимала.

– Ты же только что пришла. – Его голос едва не срывался. – Выпей хотя бы чаю.

Франческа кивнула, но Майкл по-прежнему на нее не смотрел.

Давящая тишина длилась несколько минут – слишком долго, и под конец она стала казаться Франческе невыносимой. В углу тихо тикали часы, а она смотрела Майклу в спину и без конца задавалась вопросом: зачем она сюда пришла? Что ей от него было нужно? Франческе стало интересно, полегчало бы ей, если бы она нашла ответы на эти вопросы.

– Майкл! –

Она даже не успела осознать, как произнесла его имя.

Майкл обернулся. По-прежнему молчал, но уже хотя бы смотрел на нее.

– Я… – Зачем она его окликнула? Для чего? – Я…

С его губ не сорвалось ни слова. Он просто ждал продолжения ее фразы, отчего Франческе было только тяжелее. Она не могла собраться с мыслями, и вдруг, к ее ужасу, все наболевшее хлынуло потоком:

– Я не знаю, как мне теперь быть, что делать. – Голос ее дрожал. – Такой гнев мучит меня, и я… – Франческа замолчала, боясь заплакать. Нервно вздохнула.

Майкл лишь приоткрыл рот, но ни звука так и не издал.

– Я не понимаю, почему это происходит со мной, – простонала она. – В чем я провинилась? Что я такого сделала?

– Ничего, – только и сказал он.

– Его больше нет, и он не вернется, а мне так… так… – Она посмотрела на Майкла, чувствуя, что ее лицо искажено гневом и печалью. – Это несправедливо. Несправедливо, что это случилось именно со мной, а не с кем-то еще, несправедливо, что такое вообще с кем-то происходит, несправедливо, что я потеряла… – Франческе больше не хватало воздуха, но со вздохом она ударилась в рыдания, и прекратить уже не могла.

– Франческа, – сказал Майкл, подойдя к ней и опустившись на колени. – Я тебе очень сочувствую. Мне очень жаль.

– Знаю, – сквозь рыдания отозвалась она. – Но от этого мне не легче.

– Конечно, нет, – проговорил он.

– И это тоже так несправедливо.

– Да, – согласился он.

– Это… это…

Майкл не договорил за нее. А лучше бы он закончил ее фразу – так Франческа будет думать потом. Она будет долгие годы сожалеть об этом, поскольку он мог бы сказать что-то нелепое, и тогда она бы не упала в его объятия.

Но, господи, как же она хотела обнять кого-нибудь!

– Почему ты ушел? – не успокаивалась она. – Почему не помогал мне?

– Я хотел… Ты просто не… – Поколебавшись, он наконец признался: – Я не знаю, что сказать.

Франческа понимала, что требовала от него слишком многое. Но сейчас ей было на это наплевать – одиночество слишком сильно ее мучило.

Однако в этот самый момент, пусть и ненадолго, она была не одинока. Майкл был рядом, обнимал ее, и его близость впервые за долгое время позволила ей ощутить тепло. Страх ушел. Теперь Франческа просто плакала – оплакивала последние недели. Оплакивала Джона и свое дитя, которому не суждено явиться на свет.

Но по большей части она плакала по себе.

– Майкл, – заговорила она снова, когда немного успокоилась. Голос еще дрожал, но ей удалось вымолвить его имя. Поэтому Франческа договорит.

– Да?

– Мы не можем продолжать так дальше.

Она ощутила перемену в его объятиях. Он то ли обнял ее крепче, то ли, напротив, ослабил руки, Франческа не поняла. Но что-то изменилось.

– О чем ты? – неуверенно спросил он хрипловатым голосом.

Франческа чуть отстранилась, чтобы посмотреть ему в лицо. Майкл с готовностью выпустил ее, за что она была благодарна, поскольку ей не хотелось бы высвобождаться с трудом.

– Обо всем этом, – сказала она, хотя и знала, что он ее не поймет. А если и поймет, то все равно сделает вид, что не понимает. – О том, что ты игнорируешь меня.

– Франческа, я…

– Этот ребенок должен был быть и твоим в немалой степени.

Майкл страшно побледнел. Франческа даже испугалась.

– Что ты имеешь в виду? – прошептал он.

– Ребенку был бы нужен отец, – пробормотала она, пожав плечами. – Ну а… кто еще, если не ты?

– У тебя много братьев, – с очевидным трудом выговорил он.

– Они не знали Джона. Не так, как ты.

Майкл отодвинулся от нее, встал и попятился от нее – отходил все дальше, пока не оказался у окна и дальше идти было уже некуда. Его глаза странно блестели. Франческе даже показалось, что он выглядит, как загнанное в угол животное, перепуганное и в любой момент ожидающее удара.

– Зачем ты мне это говоришь? – спросил он с интонацией, не выражающей никаких эмоций.

– Я не знаю. – Франческа нервно сглотнула. Она соврала ему, ведь ей был известен ответ: она хотела, чтобы он горевал, как и она. Чтобы испытывал ту же боль, что и она. Желать подобного было неправильно, но ей не удавалось подавить это желание.

– Франческа, – сказал Майкл резко – такого резкого тона она от него раньше не слышала.

Франческа подняла голову, но медленно, поскольку боялась взглянуть ему в лицо.

– Я не Джон, – сказал он.

– Я знаю.

– Я – не Джон, – повторил он громче и тверже, и Франческа было подумала, что ее ответа он не расслышал.

– Я знаю.

Сузив глаза, он с угрозой уставился на нее.

– Это был не мой ребенок, и я не стану тем, кто тебе нужен.

Франческе показалось, что в ней что-то умерло.

– Майкл, я…

– Я не собираюсь занимать его место. – Его голос сорвался, словно он хотел закричать, но сдержал порыв в последний момент.

– Конечно, нет. Ты этого и не можешь…

И секунды не прошло, как он подлетел к ней и, схватив ее за плечи, поднял на ноги.

– Я это не сделаю! – закричал он, тряся ее за плечи. На миг остановившись, он снова начал ее трясти – не переставая. – Я не могу им стать! И не стану!

Франческа не могла сказать и слова и не знала, что ей делать. Она не понимала, что за человек оказался перед ней.