Тайна повесы
Шрифт:
Пожалуй, одна лишь королева была достойна такой чести – быть выше графини Килмартин. Однако Майкл никак не мог себе представить бабушку, выказывающую уважение какой-либо особе женского пола.
Однако Франческу Бриджертон старушка Стерлинг бы нашла подходящей своему внуку женой. Она бы, безусловно, не оставила без внимания тот факт, что отец Бриджертон всего лишь какой-то виконт – не без этого, – но семья их была старинной, весьма популярной и достаточно влиятельной. К тому же Франческа прямо держала спину, держалась гордо, а шутила коварно. Будь она старше лет на пятьдесят и не так красива, стала бы старушке Стерлинг лучшей подругой.
Теперь титул графини Килмартин принадлежал Франческе, жене Джона, двоюродного брата Майкла. И пусть Джон был на год младше Майкла, к мужу Франческа всегда относилась как с старшему – ведь он же унаследовал титул. Отцы кузенов были близнецами, но отцу Джона повезло появиться на свет на целых семь минут раньше. Семь минут, которые определили не только жизнь одного из близнецов, но и жизнь самого Майкла, о рождении которого тогда и речи не шло!
– Итак, как мы отметим нашу вторую годовщину? – спросила Франческа, усаживаясь за фортепьяно неподалеку от Майкла.
– Как ты пожелаешь, – ответил Джон.
Франческа посмотрела на Майкла. Даже при свете свечей он видел, как красивы ее синие глаза. Хотя, может, он просто помнил, какие они. После встречи с ней ему даже сны снились в синих тонах. Этот цвет он мысленно называл «синий Франчески».
– Майкл? – Судя по тону, она не в первый раз его звала.
– Мои извинения. – Он скривил губы в улыбке – когда он улыбался подобным образом, никто не воспринимал его всерьез, что ему и требовалось. – Не расслышал.
– У тебя какие-нибудь идеи есть? – спросила Франческа.
– По поводу?
– Я о праздновании второй годовщины.
Лучше бы она выстрелила из лука ему в самое сердце – было бы не так больно. Но Майкл нашел в себе силы небрежно пожать плечами – притворяться безразличным он умел до омерзения хорошо.
– Это не моя годовщина, – напомнил он.
– Знаю, – сказала она. Майкл на нее не смотрел, но по интонации было похоже, что Франческа закатила глаза.
Однако она этого не делала, Майкл не сомневался, поскольку за эти два года идеально изучил повадки Франчески и знал, что закатывать глаза – это не в ее стиле. Иронию, сарказм или коварство она выражала только голосом и своеобразным изгибом губ. В том, чтобы закатывать глаза, нужды не было. Она смотрела на собеседника прямо, чуть скривив рот, а потом…
Майкл нервно сглотнул и вновь приложился к бокалу. Недостойно это – раздумывать об изгибе губ жены двоюродного брата.
– Не сомневайся, – говорила Франческа, поглаживая клавиши фортепьяно, но не нажимая на них, – я не забыла, кто мой муж.
– Я и не сомневаюсь, – пробормотал Майкл.
– Что ты сказал?
– Ничего, продолжай, – сказал он.
Франческа недовольно поджала губы. Такую гримасу на ее лице Майкл видел часто, особенно когда она разговаривала с кем-то из своих братьев.
– Я решила спросить твоего совета, потому что ты часто веселишься, – пояснила она.
– Я часто веселюсь? – Майкл удивился, хотя и понимал, что именно таким его видит свет – его даже прозвали Веселым Повесой. Но слышать это от нее оказалось неприятно. Выходит, и она не видела в нем серьезного человека.
А что если он и впрямь легковесен и ветрен? От этой мысли Майклу стало еще хуже.
– Разве это не так? – спросила она.
– Не в том дело, – ответил Майкл. – Удивлен просто: у меня спрашивают, как справлять годовщину свадьбы. Очевидно же, я обделен талантами во всем, что так или иначе касается брака.
– Ничего не очевидно, – заявила она.
– Ну все, ты пропал, – засмеялся Джон, откинувшись в кресле и развернув утренний выпуск «Таймс».
– Ты никогда не был женат, – продолжила Франческа, – так откуда тебе знать, есть у тебя талант к браку или нет?
Майкл самодовольно ухмыльнулся:
– Для всех, кто меня знает, это очевидно. Да и зачем мне жениться? У меня ни титула, ни собственности.
– Собственность у тебя есть, – заметил Джон. Пусть он и спрятался за газетой, все же следил за ходом беседы.
– Совсем незначительная, – не уступал Майкл, – и выделенная мне тобой. Так что я совсем не против буду оставить ее вашим детям.
Франческа взглянула на мужа. Майклу не нужно было гадать, о чем она думала: Джон подарил брату собственность, чтобы у того появилась цель в жизни. Уволившись несколько лет назад из армии, Майкл остался без цели. И пусть Джон никогда не заводил этот разговор, Майкл точно знал, что кузен чувствует свою вину из-за того, что отсиживался дома, пока Майкл рисковал жизнью на континенте.
Однако Джон был наследником титула. Жениться и произвести на свет сыновей – его священный долг. Никому и в голову не пришла бы мысль, что он отправится на войну.
Иногда Майклу казалось, что выделенная ему собственность (весьма красивый дом и двадцать акров земли) была для Джона своего рода епитимьей. И закрадывалось подозрение, что Франческа того же мнения.
Но она никогда не станет разговаривать с мужем об этом. Вероятно, потому, что выросла с братьями, она отлично понимала мужчин и знала, о чем стоит спрашивать, а о чем лучше умолчать.
Ее проницательность беспокоила Майкла. Вдруг она знает, что он скрывает за маской безразличия? При этом она никогда не заговорит об этом, не намекнет даже. По иронии судьбы, в этом они похожи: если Франческа поймет, что стала объектом его страсти, виду не подаст.
– Полагаю, вы могли бы отправиться в Килмартин, – предложил вдруг Майкл.
– В Шотландию? – спросила Франческа, слегка нажав на клавишу си-бемоль. – И это сейчас, перед самым началом сезона?
Майкл встал, поддавшись импульсивному желанию уйти. Да ему и приходить-то не стоило.