Тайна придворного шута
Шрифт:
Вчера они с Клаудией прошли по магазинам и подобрали ей бордовый костюм и подходящую шляпку.
Девушка появилась на террасе полностью одетая, с аккуратно уложенными волосами. Лишь несколько непослушных локонов выбивались из-под узких полей шляпы. Юбка, правда, оказалась более короткой, чем приличествовало, но девушка выглядела в ней обворожительно.
— Думаю, в Хоппегартене мне все будут завидовать, — приветствовал дочь Симон, когда та подставила ему щеку для обязательного в таких случаях поцелуя.
— Я уже успела позавтракать, так что мы можем отправляться.
В поезде пассажиры с интересом и даже
— Хорошо. Это все я поняла. Но объясни мне теперь, что общего между ипподромом в Хоппегартене и нашим делом.
Клаудиа предусмотрительно не стала уточнять, о каком «нашем» деле идет речь. До Хоппегартена было еще пять станций.
— Идея моя на первый взгляд безумная. Суть поездки в том, чтобы привлечь к делу одного нужного человека. Естественно, так, чтобы он сам не догадался об этом. Так что будь готова к неожиданностям и призови все свое терпение. Я не сразу открою наши карты. Впереди целый день. Кстати, там должен быть один человек, с которым я знаком пока только заочно: некто доктор Шнайдер, член правления ипотечного банка «Берлин-Дрезден». Надеюсь, что встреча с ним окажется весьма полезной.
Билеты для Симона были оставлены в кассе номер один. Купив программки, Симон и Клаудиа прошли к манежу, где шла разминка лошадей, участвующих в первом заезде. Полюбовавшись на них пару минут, они поднялись на клубную трибуну. Симон был здесь завсегдатаем, у них даже не спросили билеты. На одном из мониторов высветился прогноз предстоящего заезда на дистанцию 1800 метров. Фаворитами считались Лэндсутор и Шреддер. Симон подвел Клаудиу к окошку, где принимали ставки, и посоветовал ей поставить на жеребца по кличке Лэндсутор. Этому вороному коню было достаточно занять любое из трех первых мест, чтобы ставка сыграла. Сумма выигрыша была бы не очень большой, но это был самый надежный вариант.
— А ты, случайно, не знаешь, какая кличка у того коричневого коня, которого мы видели в манеже на разминке? Ну, с белым пятном на лбу.
Клаудии очень понравилось стройное, длинноногое животное. Симон заглянул в программку.
— Это, должно быть, Сентрал Парк. Но я не советовал бы тебе ставить на него. Животное очень нервничало, разве ты не заметила? Самое большее, на что он может претендовать, — прийти в основной группе.
Тем не менее Клаудиа решила рискнуть и поставила на «коричневого коня» десять марок. Симон сделал двойную ставку: на первое место он прочил Лэндсутора, а на второе Шреддера.
Наконец отец и дочь добрались до клубной трибуны. Доктор Хартвиг Мальц уже ждал их за столиком, специально зарезервированным для всей компании. Столик под номером семьдесят семь был в самом первом ряду. От солнца зрителей укрывал огромный тент. Мальц беседовал с высоким господином и заметил Шустеров, лишь когда они почти вплотную приблизились к краю трибуны. Рядом со столиком возле парапета Симон и Клаудиа увидели молодую женщину в светло-голубом платье. Она с интересом рассматривала происходящее на главной трибуне. Женщина обернулась, и Симон с удивлением узнал в ней новую стипендиатку клуба Фонтане Франциску Райнике. Доктор Мальц шагнул им навстречу, приветливо улыбаясь.
— Замечательно, что вы выбрались сюда, — проговорил Мальц, обращаясь к девушке.
Казалось, он не обратил никакого внимания на то удивление, которое отразилось на лице Симона при виде Франциски. Ее присутствие здесь было как бы само собой разумеющимся. Мальц представил своим гостям господина Шнайдера. Клаудиа прикинула его возраст. На ее взгляд, он был не старше тридцати пяти. Синий строгий костюм безукоризненно сидел на нем. Загар на лице позволял предположить, что мужчина совсем недавно вернулся из отпуска. Шнайдер излучал энергию и жизнелюбие, и это произвело впечатление на Клаудиу.
— Вы, оказывается, тоже не прочь поиграть на тотализаторе? — Симон задал вопрос с таким невинным видом, что Франциска даже не заметила подвоха.
— Когда-то я занималась конным спортом. Правда, на любительском уровне. Мой отец во времена ГДР был тренером в одной из государственных конноспортивных школ. А когда доктор Мальц сказал о сегодняшних скачках, я упросила его взять меня с собой.
— Таким образом, — произнес Мальц, обращаясь к Симону, — тебе уже не придется посвящать господина Шнайдера в тонкости правил скачек. Госпожа Райнике уже просветила его.
На ипподроме зазвучала музыка, предваряющая пробный галоп, и публика напряженно замерла в ожидании первого старта.
Стартовый сектор находился на противоположной стороне ипподрома, как раз напротив клубной трибуны. Симон приник к окулярам мощного полевого бинокля и внимательно наблюдал за началом скачек. Как и предполагалось, Лэндсутор захватил лидерство. Шреддер оказался где-то в середине группы, а Сентрал Парк после старта был замыкающим. Всадников разделяла дистанция менее четырех корпусов. Через полминуты лошади приблизились к дуге ипподрома. Раздался голос комментатора, пояснявшего ход гонки. Тон комментария был суховатым, голос звучал деловито и размеренно. Первым поворот прошел Лэндсутор, за ним кобыла по кличке Оупн Эйр. Сентрал Парк приближался к группе лидеров. Лошади проходили последний поворот, и от финиша их отделяло чуть более пятисот метров.
— Впереди по-прежнему Лэндсутор, — продолжал диктор, — Сентрал Парк с каждой секундой приближается к лидирующей группе. Оупн Эйр — вторая. До финиша четыреста метров. Сентрал Парк обходит жеребца по кличке Винтерцаубер и обгоняет Оупн Эйр. Лэндсутор опережает Оупн Эйр на один корпус.
На трибунах уже никто не сидел. Публика с ревом поддерживала жокеев и коней. Даже Клаудиа не усидела на месте. Девушка вскочила и, сжав от волнения кулаки, наблюдала за последними метрами дистанции. Все бинокли были отложены в сторону. Зрители хотели увидеть развязку своими глазами.
Голос комментатора срывался.
— Триста метров. Сентрал Парк обгоняет Оупн Эйри лишь на полкорпуса отстает от Лэндсутора. Двести метров. Сентрал Парк на голову впереди. Сто метров. Сентрал Парк или Лэндсутор? Лидер заезда пытается выйти вперед, но Сентрал Парк…
Рев трибун заглушил голос комментатора. Сентрал Парк первым пересек финишную черту, на полкорпуса опередив соперника.
Клаудиа ликовала. Даже она не удержалась и скандировала:
— Сентрал Парк! Сентрал Парк!
— Боже! Как это, оказывается, захватывает. — Она отпила глоток шампанского. — Сколько я выиграла? Ставка удвоится? Да?