Тайна реки Злых Духов
Шрифт:
Наташа тряхнула головой.
— Нет. Во всем этом виновата я. Только я. И очень виновата. Но не перед тобой…
— Еще бы! — воскликнул Валерий язвительным голосом. — Сейчас для тебя вообще существует только Андрей Иванович.
Наташа покачала головой.
— И не перед Андреем Ивановичем… — начала она, но тут же замолчала.
Валерий подошел к ней ближе.
— Ну, хорошо, — сказал он примирительно. — Не будем больше вспоминать все это. Зачем нам, в самом деле, ссориться? Не все ли равно, кто здесь больше виноват. В такой глуши
Наташа снова покачала головой.
— Нет, больше ничего не будет по-старому.
— Как?.. — Валерий даже отступил на шаг и пристально взглянул в лицо Наташи. — Что ты хочешь этим сказать?
— Только то, что слышишь, — проговорила она тихо, но твердо.
— Наташа! — голос Валерия дрогнул. — Ты еще сердишься на меня?
Она молчала. Он подошел к ней ближе.
— Ну, прости меня! Ты же знаешь, что я для тебя…
— Хватит, Валерий, — сказала она спокойно и решительно, — мне давно уже надоели твои цветистые фразы.
Улыбка сбежала с его лица. С минуту он молчал. В душе его нарастало раздражение.
— Скажите пожалуйста! — воскликнул он язвительно-вежливым тоном. — Ей надоели мои фразы!.. Может быть, тебе надоела и моя дружба?
— А разве мы были друзьями?
— Вот как! Так кто же был твоим другом? Уж не этот ли голодранец Сашка?
Наташа встала и посмотрела ему прямо в глаза:
— Да, он был моим другом. И я больше никогда не позволю тебе говорить о нем ничего плохого.
Это было последним ударом. Лицо Валерия побледнело.
— Не позволишь? — проговорил он, задыхаясь от злости. — Не позволишь?! А кто ты такая, чтобы не позволить мне? Я… Я… А знаешь ли ты, кто он такой, твой Сашка? Не знаешь?! Так я тебе скажу.
Валерий прищурил глаза и, подойдя почти вплотную к Наташе, заговорил:
— У Сашки никогда не было отца! Вот!.. Его мать нарочно придумала, что отец Сашки погиб на фронте. Этого отца не знает ни один человек в городе. Его вообще никто не знает. Вот кто такой твой Сашка. — Валерий перевел дыхание. — Ты думаешь, почему он все время кричит о справедливости? Ему больше ничего не остается, как кричать об этом. Такие всегда требуют справедливости! Ну! Что ты теперь мне скажешь?
— Что я скажу тебе на это? То, что ты просто дрянной человечишка, — она усмехнулась, — хотя весь город знает, что у тебя есть высокопоставленный и всеми уважаемый папаша.
У Валерия перехватило дыхание. Впервые он не нашелся, что ответить. В нем все клокотало от бешенства. Он судорожно искал какую-нибудь ядовитую фразу, чтобы отомстить Наташе, и, не найдя ничего другого, выпалил:
— Впрочем, что я говорю о Сашке. Теперь ты занялась обработкой более важной птицы…
Он кивнул в сторону, куда ушел Андрей Иванович, и в то же мгновение голова его дернулась от удара, а щека запылала, как ошпаренная кипятком.
Валерий растерянно заморгал глазами. Это было настолько неожиданно, что сначала он даже не знал, как реагировать на поступок Наташи. Но в следующую минуту кулаки его сжались, и неизвестно чем закончился бы этот разговор, если бы он не услышал вдруг шагов за своей спиной.
Валерий обернулся, и глаза его встретились со спокойным, чуть насмешливым взглядом Андрея Ивановича. Было ясно, что он все видел.
— Андрей Иванович, вы видели? — воскликнул Валерий.
— Что?
— Как что? Она ударила меня!
Андрей Иванович пожал плечами:
— Нет, этого я не заметил.
Валерий подскочил к нему.
— Но это же безобразие.
— Да, пожалуй. Но я никогда не поверю, что ты можешь довести девушку до такого состояния, чтобы она тебя ударила.
Валерий круто повернулся и отошел в сторону. А Андрей Иванович как ни в чем не бывало вынул из кармана какой-то небольшой предмет и сказал:
— Посмотрите, что я принес.
В руках его был свинцово-серый металлический кубик с таким сильным блеском, какого Наташа не видела ни у одного минерала. Он сиял на солнце так, что на него было больно смотреть. Но Наташа не замечала этого. Красная от негодования и смущения, она молча теребила кончики кос, боясь поднять глаза на Андрея Ивановича.
Он подошел к ней ближе.
— Ну, что нос повесила? В нашем положении это не годится. — Он легонько тронул ее за подбородок. — Выше голову!
Наташа невесело улыбнулась.
— Вот так-то лучше. Смотри, что я нашел в нашей жиле! — Андрей Иванович положил ей в руку блестящий кубик с совершенно ровными и гладкими, словно отполированными, гранями. — Ради этого стоит и поголодать.
Кубик оказался настолько тяжелым, что Наташа чуть не выронила его из рук.
— Вот это кристаллик! — воскликнула она все еще вздрагивающим голосом, перекладывая кубик из одной руки в другую.
— А это как раз и не кристаллик! — возразил Андрей Иванович.
— Как не кристаллик? Что же это такое?
— Я выколол этот кубик сам из сплошного куска минерала.
Наташа недоверчиво посмотрела на Андрея Ивановича:
— Такой ровный?
— Да. И это не составило мне никакого труда. Смотри!
Андрей Иванович взял у нее кубик и легонько ударил по нему молотком. Он разлетелся на множество мелких кубиков.
— Ой! Какая жалость! — воскликнула Наташа. — Зачем вы это сделали?
Андрей Иванович рассмеялся:
— Не горюй! Я просто хотел тебе показать, как легко колется этот минерал на кубики. Это его характернейшее свойство — совершенная спайность по кубу. А образцы его у меня есть еще.
Андрей Иванович порылся в кармане и вынул целую пригоршню больших и маленьких кубиков. Одни из них были совершенно гладкими. Другие покрыты ровными прямоугольными ступеньками. Но и те и другие ослепительно сверкали.
Наташа взяла в руки один из ступенчатых кубиков и вдруг вспомнила, что нечто подобное она видела в музее у Петра Ильича.