Тайна реки Злых Духов
Шрифт:
Это было весной, когда Саша заканчивал первый класс. Однажды он нашел у себя во дворе брошенную кем-то ветку тополя. Ветка была небольшая, с обломанной верхушкой и увядшими листьями. Но от нее так сильно пахло весной, что Саша принес ее домой и поставил в стакан с водой. А через несколько часов произошло чудо: маленькая веточка ожила. Ее тонкие клейкие листочки расправились, приподнялись кверху и стали такими гладкими и блестящими, будто их только что выкупали в воде.
Саша не мог налюбоваться на это маленькое воскресшее деревце, и, когда пришла с работы мать, он прежде всего подвел ее к окну и показал свою находку. Мать улыбнулась и ласково погладила Сашу по голове.
— Молодец, сыночек! Пора тебе познакомиться с настоящей живой природой.
— Как с живой природой? — не понял Саша.
— А вот поедем в воскресенье за город, и там ты увидишь, что это такое…
— За город! Совсем-совсем за город?
— Да, совсем-совсем за город.
Саша хлопнул в ладоши и радостно закружился по комнате. Что такое «живая природа», он так и не понял, но так как это было связано с поездкой за город, где он еще ни разу не был, то мальчик так обрадовался, что готов был сейчас же пуститься в путь, Но мать сказала, что это можно будет сделать только в воскресенье.
И вот оно наступило. Ранним утром они сели в большой автобус и поехали по шумным городским улицам. Пассажиров в автобусе было много. Поэтому Саше не удалось сесть к окну, и он не видел, где они ехали. А ехали долго. Так долго, что Саше даже надоело сидеть в душной машине.
Наконец автобус остановился у какой-то маленькой покосившейся будки. Мать помогла ему сойти на землю. И он первый раз в жизни не увидел вокруг себя домов. Это было так неожиданно, что сначала Саша просто растерялся. Необъятный простор, пронизанный лучами весеннего солнца, раскрылся во всю ширь перед его глазами. Далеко-далеко, насколько можно было видеть кругом, расстилались зеленые поля, словно расчерченные длинными линейками. С одной стороны их окаймляла высокая стена синеющего леса. С другой искрилась на солнце река. А совсем неподалеку, на небольшом пригорке, приютилась веселая стайка берез. И над всем этим сияло голубизной такое огромное, такое чистое небо, какого Саша не видел ни разу в жизни.
Но самым замечательным был воздух. Он был не просто чистый и прозрачный. Он словно струился над необъятными полями. И оттого и дальний лес, и березовая рощица, казалось, плавали в каком-то легком призрачном тумане…
Мать посмотрела в его блестящие, широко раскрытые глаза и тихо спросила:
— Ну что, Сашок, хорошо?
Он молча кивнул головой. Бескрайний простор, полей и тонкие белые березки так поразили его детское воображение, что он боялся даже говорить, чтобы не спугнуть навеянного ими очарования.
Этот день запомнился Саше на всю жизнь. И ничего с тех пор не было для него приятнее, чем поездки за город, а маленькая березовая рощица стала любимым местом, куда он частенько наведывался вначале с матерью, потом — с друзьями-мальчишками. В последние же годы она была для него тем заветным уголком, где он любил бывать наедине со своими мыслями. Но особенно дорогой эта роща стала ему после одного памятного дня.
В этот день Саша, как всегда, сошел с автобуса у одинокой покосившейся будки. Но на этот раз он был не один. С ним приехала Наташа. Он уже давно обещал показать ей «самое красивое место за городом». И вот в тот день, весенний солнечный день, когда они только что получили табеля по окончании седьмого класса, он решил наконец исполнить свое обещание.
— Вот здесь… — сказал он тихо и торжественно, когда они остановились перед белыми шелестящими березками. — Это место мне нравится больше всего на свете.
— Что же здесь красивого? — сказала она с искренним удивлением. — Несколько березок и… все. По-моему, наш городской парк куда лучше.
Саша с любовью посмотрел на светлую рощицу.
— Так то парк! А это…
— А это? — повторила Наташа с улыбкой.
Саша замялся. Он не мог еще выразить словами, что именно эта скромная красота и казалась ему особенно привлекательной. Ведь Саша и сам еще не понимал, почему так волнует его огромный солнечный простор и эта крохотная рощица, которая будто парила в струящемся весеннем воздухе, подобно маленькому облачку в бездонной синеве неба. Поэтому он растерянно развел руками и, неуверенно подбирая слова, смущенно взглянул в насмешливые глаза Наташи.
— А это совсем другое… Ты посмотри, какие они белые и… чистые… И все время шепчут о чем-то… — Он немного помолчал, словно прислушиваясь к тихому шелесту листьев, и тихо добавил: — Наверное, о чем-то очень, очень хорошем.
Она рассмеялась.
— Какой ты смешной!..
Лицо Саши вытянулось.
— Нет, не смешной, — быстро поправилась Наташа, — а…
Но, так и не найдя подходящего слова, она вдруг ласково взъерошила его густые волосы и, почему-то смутившись, быстро, вприпрыжку взбежала на пригорок.
— А здесь в самом деле хорошо! — воскликнула она веселым звонким голосом, и ее синее платье замелькало между стволами.
С тех пор прошел — не один год. Наташа больше ни разу не была с ним в светлой рощице. Но всякий раз, когда он подходил к знакомому пригорку, ему казалось, что там, между деревьями, мелькает что-то синее-синее, а в шелесте листьев ему слышался ее голос…
И вот теперь, в далекой сибирской тайге, на крутом мрачном утесе, возвышающемся над грозной рекой Злых Духов, он снова встретил стайку берез. Они шумели листвой точно так же, как на его далекой родине, и ему так же показалось, что он видит за ними легкое синее платье…
Между тем плот медленно приближался к берегу. Утесы становились все выше и выше. А березки все так же шелестели листвой, и синие просветы неба проглядывали из-за чистых белых стволов.
Саша по-прежнему смотрел на вершину утеса, но не видел уже ни рощи, ни неба: только девичьи глаза, большие девичьи глаза сияли перед ним в этот тихий предвечерний час.
А скалы были уже совсем рядом. Их гигантские разломы и трещины смотрели теперь в упор на приближающихся путешественников. В памяти Саши невольно воскресли все ужасы последних дней.
И со всем этим может встретиться она!.. Тревога закралась в душу мальчика. Глубокий страх за ее жизнь сжал его сердце.
Наташа!.. Никогда еще она не казалась ему такой родной и близкой. А ведь он так часто бывал к пей несправедлив в последнее время. Как-то прошлой зимой она попросила его пойти с ней на лыжах. Но он, не задумываясь, ответил:
— Нет, сегодня я не могу. У меня… срочное дело в музее.
Наташа грустно улыбнулась.
— Я знаю, что у тебя всегда все срочное. Но сегодня у меня такой день, что ты мог бы оставить свои дела.