Тайна Розенкрейцеров
Шрифт:
И в трубке зазвучали гудки «отбоя».
– Ну как? – полюбопытствовал Анджей.
– Радуйся, – ответил Стах, расстроенный донельзя. – У тебя скоро будет уникальная возможность познакомиться с нашим заказчиком. Он уже на подходе.
– Говорил я тебе – не бери трубку. А что касается знакомства, то мне на него чихать.
– Посмотрю, каким ты будешь смелым, когда посмотришь ему в глаза.
Анджей что-то буркнул себе под нос и замолчал. Оба стояли, как вкопанные, не зная, что им делать дальше, – бежать отсюда или дожидаться Черного Человека. Наконец Стах, издав тяжелый вздох, похожий на стон, забросил за
– Поворачивай оглобли. Не хрен нам тут торчать. Идем наверх.
– А если и с нами случится… ЭТО? – спросил Анджей.
– Не переживай. Если случится, то ты все равно вряд ли что почувствуешь. Не думаю, что эти, – Стах кивком головы указал на холм, – тлели как уголья в печи. Мне кажется, они сгорели в один миг, даже не пискнув. Ты слышал, чтобы кто-нибудь из них заорал от боли?
– Нет.
– И я не слышал. А ведь расстояние было небольшим, да и погода стояла безветренная.
– Я думаю, их сжег тот самый синий луч, – после некоторого раздумья сказал Анджей.
– Возможно. Поди, проверь…
– Интересно, а почему Збышек не сгорел?
– Это тоже одна из загадок. Наверное, луч может сжигать только живых.
– А как же нам тогда быть? – через какое-то время снова спросил Анджей. – Вдруг этот луч снова включится.
– Иди и повторяй, как Винни-Пух: «Я тучка, тучка, тучка, я вовсе не Анджей…».
В голосе Стаха слышалась горькая ирония.
– Нет, я серьезно, – не унимался Ендрусь.
– А если серьезно, то нам лучше сразу застрелиться, чтобы не сгореть в этом адском пламени, – резко ответил Стах. – И хватит об этом. Что будет, то и будет…
Черный Человек появился, как и обещал, через час. Вернее, через час с четвертью. Он прибыл на гусеничном вездеходе с надписью на борту «Геологоразведка». Скорее всего, Черный Человек нанял машину у полунищих геологов, а возможно, и купил, так как его миссия к Трем Могилам явно была не санкционирована районным начальством и лишние глаза ему были ни к чему.
Как только вездеход остановился у подножья холма, – там, где начиналась порушенная временем лестница – из него высыпали крепкие парни с автоматическим оружием в руках и в масках с прорезями для глаз и рта, которые сразу же исчезли с виду, словно растворились в траве и кустарниках. А затем наружу вылез и сам иностранец.
Черный Человек был не один. Рядом с ним шагал такой же неприятный хмырь с нехорошим взглядом. Он был ниже иностранца, коренаст и слегка приволакивал левую ногу. И тот, и другой были безоружны, если не считать трости в руках Черного Человека.
Стах и Анджей ждали их наверху. Удивительно, но Черный Человек сразу нашел самый удобный путь на вершину холма, словно уже когда-то ходил по разрушенной временем лестнице. А ведь ехал он не по старой дороге, а по мелководному ручью с каменистым дном – его путь к Трем Могилам Стах вычислил сразу. И это обстоятельство еще больше удивило молодого человека – ведь о том, что по дну ручья можно проехать на машине, знали очень немногие. Может, ему геологи подсказали? – подумал Стах.
– Ведите, – коротко сказал Черный Человек, мельком посмотрев на внезапно побледневшего Анджея.
Они гуськом пошли к тому месту, где лежали сожженные неведомым образом люди – впереди Стах, за ним коренастый хмырь, потом Черный Человек и, наконец, Анджей, который едва переставлял непослушные
Когда они приблизились к первому из пострадавших, – на нем был черный комбинезон – коренастый нагнулся, взял то, что осталось от человека, подержал, пристально разглядывая, затем бросил пепел на землю, не торопясь, вытер носовым платком руки, и произнес гнусавым голосом одно-единственное слово:
– Пирокинез [55] .
– Это как-то связано?..
Черный Человек не закончил фразу, но коренастый понял, о чем он спросил.
– Маловероятно, – ответил он. – Но не исключено. Здесь было, – он окинул быстрым взглядом поле боя, отмеченное разбросанной в беспорядке одеждой, – слишком много отрицательных эмоций.
«Что такое пирокинез? – подумал Стах – он впервые слышал это слово. – Может, это тот самый синий луч?
Надо сказать…»
– Извините, – вмешался он в разговор иностранца с коренастым. – Тут такое было дело…
55
Пирокинез – внезапное и пока необъяснимое наукой самовозгорание людей, когда человек за несколько секунд превращается в горсть пепла.
И Стах в подробностях обрисовал ситуацию с лучом, не забыв приврать, что он с Анджеем не поддались панике и даже не думали отсюда сбежать, честно отрабатывая аванс.
– Это уже совсем интересно, – сказал Черный Человек, многозначительно переглянувшись с коренастым.
– Ведите нас к раскопу.
– Там голый вассер, – буркнул Стах. – Никого и ничего в раскопе нет.
– Ведите!
– Как прикажете… – Стах пожал плечами.
Почему-то к раскопу ему страсть как не хотелось идти. Что-то держало его в узде, а туго натянутые вожжи тянулись к подножью холма. Но делать было нечего, и совсем упавший духом Стах поплелся к ямине, которую вырыли Тихомировы. При виде раскопа глаза Черного Человека разгорелись как уголья.
– ОНО… – выдохнул он хрипло.
– ОНО… – подтвердил его взволнованный напарник.
– Зови братьев, – сказал Черный Человек.
Коренастый вынул из кармана переговорное устройство и что-то резко крякнул в микрофон. Спустя считанные минуты раскоп окружили парни в масках и с автоматами в руках.
– Три человека вниз, – отдал приказ иностранец.
Он уже увидел, что дно камеры расчерчено на квадраты.
Спустя какое-то время парни по его указке разложили камни по нужным квадратам, и… одна из стен поползла в сторону, открывая вход в подземелье! Стах просто обалдел от увиденного. Как же это он раньше не догадался, куда провалились Тихомировы!?
– Ну, дела-а…
Черный Человек явно был взволнован, хотя и старался не выказывать своих эмоций. Что касется коренастого, то он покраснел, как бурак, и Стах даже подумал, не хватил ли его удар.
Но обошлось. По приказу Черного Человека коренастый первым полез в черную пасть подземного хода. За ним потянулись и вооруженные «братья», как называл парней Черный Человек. Сам он вошел в подземный ход одним из последних. Перед этим иностранец приказал двум «братьям», которые должны были остаться на поверхности: