Тайна Старого Леса
Шрифт:
– И что же послужило причиной такого поступка?
Питер замялся, а затем собрался с духом и резко ответил:
– Я отказался спать с ней.
– Простите?
Несмотря на всю напряженность момента, я едва не расхохоталась - такое неописуемое выражение проступило на лице Этьена. Впрочем, подозреваю, что у меня вид был немногих лучше, до того меня поразило признание Питера.
– Я довольно много выпил во время застолья. И когда она... Словом, я велел ей убрать от меня руки. Заявил, что меня от нее тошнит. Что я обещал на ней жениться, а не спать с ней. Она тоже была не совсем трезва, а от моих слов рассвирепела, ну и... Не знаю только, как в комнате оказался нож, да это и неважно.
– Да уж, - Арье явно был ошарашен, - но зачем вы женились на женщине, которая настолько вам неприятна?
– Можно подумать, что я хотел на ней жениться, - скривился Питер.
– Но все-таки вы это сделали, - заметил явно сбитый с толку Этьен.
Для меня отношение Питера к Лидии давно не было секретом, но стало интересно, о чем он расскажет - и о чем умолчит.
– Пришлось, - Питер бросил на меня виноватый взгляд.
– Анна, надо было рассказать тебе раньше. Скорее всего, теперь уже скрыть не удастся, ведь рано или поздно Лидия заговорит. У нее были письма, которые я писал Ив. Понятия не имею, каким образом они попали в руки Лидии, но она угрожала рассказать о них всем. И отдать родителям Ив или священнику.
– И что такого страшного было в этих письмах?
– поинтересовался Арье.
Питер поморщился:
– Ив была беременна. От меня. А мне этот ребенок был совсем не нужен, вот я и уговаривал Ив избавиться от него. Советовал обратиться к Элсмет - это местная ведьма, - пояснил он.
– Знаю, - кивнул Этьен.
А я подумала, что в этих письмах могло быть и кое-что еще. Угрозы, например. Во всяком случае, меня бы это не удивило. Но свои мысли я предпочла держать при себе - ни к чему делиться ими с Дознавателями. Питер расскажет то, что захочет сам, а если решит умолчать о некоторых деталях - его право. В конце концов, мои ответы на вопросы в ратуше тоже откровенными назвать никак нельзя.
– Представьте, что было бы, если бы Лидия обнародовала эти письма. Да меня бы затравили! Хоть уезжай из городка. Ни родители Ив, ни священник этого бы так не оставили, а желающие примкнуть к травле и осуждению найдутся всегда. Понимаю, я был дураком, - добавил он с покаянным видом.
– Нечего было писать эти письма. Такие вещи надо говорить прямо, но я...
– Струсил, - все-таки вмешалась я.
– Струсил, - согласился Питер и опустил глаза.
Этьен задал ему еще несколько вопросов: как долго он встречался с Ив, когда Лидия начала шантажировать его (мои догадки оказались верны - на следующий же день после смерти подруги), есть ли у Питера соображения по поводу гибели прежней возлюбленной. Вопрос о приворотном зелье не всплыл, из чего я сделала вывод, что Дознавателям о нем неизвестно.
– Ну что ж, позвольте откланяться, - заключил наконец Этьен.
– Когда вам станет лучше, мы с вами побеседуем еще.
Я тоже хотела подняться со стула, но Питер удержал мою руку.
– Останься, - попросил он.
И когда Этьен вышел, спросил:
– Анна, ты меня презираешь? Теперь, когда все узнала?
– Презираю? Пожалуй, нет. Но, уж извини, и не жалею. Ты сам виноват в том, что случилось.
– Спасибо, - слабо улыбнулся Питер.
– И за то, что не рассказала, о чем мы тогда с тобой разговаривали - тоже.
Больше о серьезных вещах мы не говорили, поболтали о разной ерунде. О грядущей свадьбе Алана и Лизбет, о забавном сынишке Марго, о том, что моему младшему брату, кажется, нравится дочка булочника - а они ведь еще совсем дети. И только когда Питер попробовал съязвить по поводу Этьена Арье, мне отчего-то стало неприятно и я его осадила. Проведя таким образом почти час, я собралась домой. И была немало удивлена, заметив на другой стороне улицы Лизбет и Веронику в компании первого помощника Старшего Дознавателя.
– Анна, иди к нам, - замахала мне рукой Лизбет.
Когда же я подошла, господин Арье, сославшись на неотложные дела, спешно удалился.
– А он расспрашивал о тебе, - хихикая, сообщила Лизбет.
Сердце на мгновение замерло, а затем заколотилось со страшной силой. Что они могли наговорить обо мне Дознавателю?
– Наверное, ты ему понравилась, - добавила Вероника.
Понравилась, как же. Им нужен преступник и если Арье решит, что я подхожу на эту роль, то мне несдобровать. Вероника между тем великодушно разрешила:
– Хочешь, забирай его себе. Только на Филиппа, чур, не засматривайся. С меня довольно и того, что на него Хельга глаз положила.
Несмотря на мрачные мысли, я не смогла удержаться от смеха.
– А ты уверена, что господин писарь заметил хотя бы одну из вас?
Вероника тряхнула густыми рыжими волосами и гордо вздернула подбородок.
– Еще бы! Он так мне улыбался. Ничего Хельге не обломится. Раз уж Филипп понравился мне, то уступать я его не собираюсь.
– Он такой красавчик, - мечтательно протянула Лизбет.
– А ты-то куда смотришь?
– я уже задыхалась от смеха.
– У тебя ведь свадьба скоро.
– Ну и что?
– не смутилась Лизбет.
– Если замуж, так мне и смотреть ни на кого, кроме Алана, нельзя, что ли?
– Смотри, - великодушно разрешила Вероника, - тебе можно. Ты к нему руки тянуть не будешь - Алан вмиг оторвет.
Еще некоторое время я простояла с приятельницами, посмеиваясь и поддразнивая их. И когда я шла домой, то все еще улыбалась, хотя тревога нет-нет да царапала исподтишка, не желая покидать меня окончательно. А ночью я услышала новость, от которой мне стало совсем не по себе.
Я уже засыпала, когда в дверь осторожно поскребся младший брат.
– Анна? Анна, ты не спишь?
– С тобой, пожалуй, уснешь, - проворчала я.
– Что у тебя стряслось, Анри?
Брат тихо притворил за собой дверь и присел рядом со мной на кровать. В лунном свете отчетливо можно было разглядеть лишь силуэт. Как же Анри вытянулся за лето! Скоро он станет совсем взрослым, а я все воспринимаю его как несмышленыша.
– Анна, я видел кое-что вечером, а кому рассказать - не знаю.
– Так, - я мгновенно села в постели, - и что же ты видел?