Тайна замка Кары

Ибботсон Ева

Алекс подошел к чулану и распахнул дверцу. В Карре в чулане лежали старые ведра, несколько щеток да мотки веревки. Теперь на крюках висели комбинезоны, рядом стояли банки с краской и даже пылесос. В Карре не пылесосили, чтобы не обижать крыс.

Алекс шагнул в чулан, вспоминая родной запах плесени и пыли.

Все было точно как прежде… только щиколотки холодил странный сквозняк. Непонятно. Как он смог пробиться через стену метровой толщины? Сквозило как раз изнутри, из толщи задней стены чулана…

Сердце Алекса забилось. Он начал ощупывать

руками деревянную панель.

Ничего. Старые доски. Теперь еще и заноза в пальце. Мальчик уже собирался уходить, как вдруг его рука нащупала что-то странное под парой рабочих брюк. Дверная ручка…

Алекс потянул… потянул что было сил… и попятился, когда задняя стенка шкафа отворилась, как дверь.

Перед ним открывался узкий, недавно пробитый тоннель, резко забиравший влево.

Утратив благоразумие, с единственной мыслью, что Хелен где-то поблизости, Алекс ринулся в темноту.

Тем временем призраки наслаждались шотландскими фильмами. Первый, «Разбойники горной долины», был о том, как два враждующих клана умерщвляли друг друга самыми искусными способами: пронзали мечами, прыгали с деревьев на шею врагам и душили ногами; сверлили дыры в лодках, обрекая противников на верную смерть в море. Второй фильм, «Лох-несское чудовище», оказался еще интереснее.

Еще вчера призраки начали бы горестно вздыхать по дому, но сегодня они ликовали, зная, что вскоре вернутся в Шотландию вместе с любимым лэрдом, и даже не возмущались, когда герой подолгу целовал героиню.

Не только фильмы, но и убранство зала радовало глаз. Управляющий нанял побольше билетерш и нарядил их в платья из шотландки. Они разносили мороженое, окрашенное в цвета Макбаффов, шоколадные хаггисы и лакричные волынки. Зал был набит битком.

После третьего фильма, уже на рассвете, наступил перерыв. Уборщицы прошлись по залу с ведрами, а призраки улучили полчасика и подремали. Но вскоре люди вновь заполнили кинотеатр, ведь показ шотландских фильмов должен был продлится еще целых два дня. Только новые посетители бледнели и хмурились и не повышали голоса. Все шали, что Хелен Хопгуд похищена, а полиции за всю ночь так и не удалось напасть на след похитителей. Вслед за Хелен исчез и шотландский мальчик, а мистер Хопгуд, узнав об этом, свалился с сердечным приступом.

– Ох, бедолага, врачи опасаются за его здоровье, – рассказывала одна дама, покупая для сына леденец, украшенный изображением замка.

Призраки, беззаботно парившие в луче прожектора, не слышали ее слов. Вот-вот за ними явится Алекс. Поднялся занавес, появилось название «Сиротка с островов», и призраки приготовились смотреть фильм.

Глава 20

Прости, Хелен. Не знаю, о чем я думал.

– Ты был великолепен, когда ворвался сюда. Только я за тебя боюсь. За тебя некому платить выкуп.

– Ничего с нами не случится, – сказал Алекс. – Твой отец заплатит выкуп, и тебя отпустят домой.

– Без тебя я не уйду.

– Не говори чепухи.

Он

лежал рядом с Хелен, связанный по рукам и ногам, в неглубокой пещере у центрального зала тоннеля. Он храбрился, но на душе у него кошки скребли. Он бросился в тоннель и угодил прямо в руки похитителям. Более того, он узнал даму в маске, которая выросла как из-под земли и приставила нож к его ребрам. Когда она наклонилась, ее пальто распахнулось, и в свете фонаря блеснул медальон. Алекс понял, что перед ним Адольфа Баттерс, и догадался, что именно ее Крок видел в каюте Зюгорски.

Адольфа поняла, что мальчишка ее узнал. Она не оставит его в живых.

Мысль о смерти казалась невыносимой. Он ощущал себя не лэрдом Карры, идущим принять благородную смерть, но дрожащей, перепуганной крысой, над которой смыкаются челюсти пса.

– Здорово было… мечтать… о Патагонии…

От холода и наркотика на Хелен накатила опасная сонливость. Так люди замерзают в снегу. Засыпают и больше не просыпаются. Если он не может спасти их обоих, спасет хоть Хелен.

– Эй, не говори так. Мы туда непременно поедем. Всё, как мечтали.

– Мы… увидим его?

– Гигантского ленивца? Ну конечно. Только не в пещере. Мы будем ехать через лес, и вдруг пони замрут, начнут испуганно ржать и не двинутся с места. Мы спешимся и пойдем вперед, стараясь не шуметь, и вдруг различим гигантский силуэт… мы не поверим своим глазам.

– Он такой огромный? Алекс кивнул:

– Да. Он не станет висеть на дереве вниз головой, подобно маленьким ленивцам; он будет лежать на земле, как сонный почтенный старикан, и легкий ветерок будет играть в его шерсти. А потом он откроет глаза – большие, круглые, золотистые…

– Он испугается?

– Нет. Он же никогда раньше не видел людей. – Алекс помолчал. – Только знаешь, Хелен, ты права. Мы сфотографируем его и уйдем. Не станем ловить, вязать и везти в зоопарк.

В центральном зале шахты, освещенном двумя фонарями «молния», Адольфа поднялась со стула и отложила вязание.

– Пора. Пойду узнаю, готовят ли выкуп. К моему возвращению мальчишка должен лежать на дне колодца. Не трать пули зря.

Она указала на третий тоннель – не тот, что вел к замку, и не тот, по которому можно было пробраться в кинотеатр; в конце третьего тоннеля находилась бездонная яма, затопленная черными подземными водами.

– Можно, я дождусь Оскара? – спросил Крыся. – Ему как-то привычнее.

– Крыся, ты хочешь, чтобы я рассердилась? – мягко сказала Адольфа, нежно поглаживая Крысю ножом по щеке. – Даже с твоими горошинками вместо мускулов ничего не стоит притащить связанного ребенка на край пропасти и столкнуть в воду. Если тебе тяжело волочить его – перекатывай. Если придется сначала перерезать горло – дерзай, только поменьше грязи.

Она сняла пальто, нашарила на длинном клетчатом платье молнию и отстегнула нижнюю часть юбки. Взяла фонарь. Теперь она ничем не отличалась от прочих билетерш кинотеатра «Королевский».