Тайник Лешего
Шрифт:
– Кха…кхе…хххххх…хххррр…кха…хх…хххрр… – вцепившись за душащую её руку, захрипела Галина, чьи глаза начали закатываться от недостатка кислорода.
Тамара ослабила хватку, и покрасневшая Гончарова принялась жадно глотать ртом воздух.
– Говори, что творилось в этом чёртовом месте?! – проревела Климова, доставая из-за пояса заточенный нож.
– Ты сумасшедшая! Отпусти меня! – прокричала Галина, как незнакомка тут же больно сжала её горло, заставив замолчать.
– Рассказывай мне всё, что тебе известно, скотина! Иначе я тебя зарежу!
– Кто ты??!! – не понимала Гончарова, в живот которой упёрся острый кончик ножа.
– Мать Пети Климова…
Галина похолодела, и в её глазах появился страх.
– Ага, значит, ты всё-таки знала моего мальчика, да, тварь??!! Знала Петю?! – вопила Тамара с выступившими слезами на глазах.
– Знала, – подтвердила Гончарова и, вспомнив, добавила. – У него был ужасный отец…
– Что Вы сделали с моим сыном??!! – свирепо заливалась Климова, плюясь слюной.
– Дали возможность начать новую жизнь…
– Хватит мне туфту гнать! Или по-хорошему раскроешь мне все Ваши чёрные дела или я отправлю тебя исповедоваться перед Господом Богом! – угрожала Тамара.
– Не мне держать ответ за случившееся.
– Тогда кому?
– Какая теперь разница? Ничего не вернуть.
– Разница есть для тебя! Сейчас ты в дерьмовом положении! Поэтому лучше поведай мне, кто виновен в смерти моего ребёнка?
– Я не собираюсь тыкать пальцем, но всё же мой Вам совет – начните с себя…
– Прекрати меня бесить!!!
– Если Вы считаете себя единственной жертвой тех событий, то глубоко ошибаетесь. Многие судьбы были сломаны!
– Ещё одна речь не по существу и я вспорю тебе брюхо, клянусь!
– Поверьте, мне без разницы, что со мной станется! Вы не знаете, что я пережила за последние полгода…
“Пусти ей кровь! Хватит это терпеть!”, – накалял обстановку злорадно звучащий внутренний голос.
Тамара, стиснув зубы, крепче сжала в руках нож, холод лезвия коего, казалось, отдавался в её трепещущем сердце, сдвинула брови на нахмурившемся лице и, посмотрев в глаза Галины, дрожащими губами прошептала:
– Я…не могу…
Лицо её вмиг растеряло всю грубость черт и вырисованную жестокость. Держаться больше не было сил. Она выронила из руки своё кухонное оружие и, упав на колени, безутешно заплакала.
Гончарова потёрла рукой ноющую шею, прокашлялась и, с тоской обведя взглядом Климову, поспешно удалилась.
“О чём я и говорил! На тебя просто противно смотреть!”, – ворчал шёпот в голове.
– Я не убийца, – сквозь рыдания произнесла Тамара.
“Тогда зачем мы вообще сюда заявились? Справиться о здоровье данной особы? Всё же тебе есть, чему поучиться у покойного мужа! У него бы хватило смелости довести дело до конца!”.
– Не мне решать, кому умереть…Галина права. Ничего не исправить. Никого не вернуть. Пора смириться с реальностью и перестать тешить себя иллюзиями…
“Иллюзия в том, что ты считаешь себя жертвой! Но это не так…выпусти своих демонов наружу! Стань охотником!”.
– Я не опущусь до такого, даже не пытайся…я навсегда покину “Тайник Лешего” и никогда больше не стану ворошить этот пчелиный улей…
“Ты совсем свихнулась? А как же месть?”.
– Я свихнулась, когда послушала тебя, хотя заведомо знала, что всё пойдёт крахом. Пора мне уже перестать воспринимать всерьёз твои навязчивые идеи…
“Одумайся! Гончарова была у тебя в руках! И ты так просто отпустила её…”.
– Кого? Здесь, вроде, никого нет, – с улыбкой сказала Климова и, поднявшись на ноги, направилась к выходу с территории.
9
Реджинальд, на пару с Ткачёвым ожидая Матвея, осторожно спускающегося со склона, стянул с рук перчатки, достал из кармана комбинезона пачку “Оптимы”, сунул в неё два пальца и к своему удивлению не обнаружил ни одной сигареты внутри. Тогда он швырнул упаковку от табачных изделий между рельсов на деревянные шпалы железной дороги, которые, как и всё вокруг, присыпало снегом, и нервно крикнул:
– Желторотик, я, конечно, понимаю, что ты не горный козёл, но не мог бы ты перебирать своими лапками чуточку энергичней? Перевал бы давно остался позади, если бы ты не обходил каждый неровно лежащий камень!
– Я бы с удовольствием посмотрел на Вас, будь за Вашими плечами сумка вроде моей! – недовольно бурчал Матвей, от чьих неловких движений вниз по склону, шурша, сползали камни.
– Он впервые принимает участие в таком походе, Реджи. Не злись. Всё-таки преодоление горного хребта в непогоду не прогулка по набережной, – заметил Игорь.
– Ты за него ручался и говорил, что ему по силам такой променаж. Мы сюда пришли настоящим мужским делом заниматься. Кто не в состоянии перекинуть свою задницу на другую сторону долины вряд ли переживёт встречу с медведем, одной лапой уложившим троих охотников! – чертыхался Хант, выдыхая пар из ноздрей.
– Мы же с ним, а значит беспокоиться не о чем, – выразил уверенность Ткачёв.
– Есть о чём! – возразил Реджинальд. – Если кто-то грохнет бурого раньше меня, я… – глаза Ханта суетно забегали.
– Что ты? – не понял Игорь.
– Никогда себе этого не прощу, – спокойно пояснил мужчина в бандане и, опустив голову, состряпал хмурое лицо с глубоким болезненным взглядом.
– Мне кажется, после тех событий желающих побывать в сём лесу значительно поубавилось, – предположил Ткачёв, глядя на мрачную чащобу впереди.
– Если кто и вальнёт косолапого до Вас, так это буду я, – задорно сказал появившийся с тылу взмокший Желторотов, наконец догнавший своих спутников.
– Мечтай, сорванец, – мерзко улыбнулся Реджинальд и, перейдя через рельсы, направился к хвойным дебрям. За ним последовал и Игорь с племянником.