Тайное братство
Шрифт:
Гарин выхватил руку из кошеля.
Уилл увидел, как блеснул металл, и понял, что это та самая бляха, награда турнира. Через мгновение Гарин вонзил острый край в глаз Грачу.
Хлынула кровь. Грач завопил, уронил кинжал, попятился, схватившись за лицо. Гарин мгновенно бросился к кинжалу и начал бить Грача не разбирая, куда попадется. Грач обмяк, скорчился на полу. Одной рукой прижимал глаз, другой отмахивался от ударов. Кровь заливала шелковый ковер, брызгала на свежепобеленные стены. А Гарин, оседлав его,
— Ты сволочь! Грязная сволочь!
Уилл схватил его за плечи.
Гарин рывком развернулся, нацелив кинжал на Уилла. Потом его взгляд прояснился, рука повисла в воздухе и бессильно упала. Грач уже давно не дышал.
Уилл сорвал у него с пояса забрызганную кровью «Книгу Грааля», схватил свой фальчион, поднял Гарина.
— Пошли. Бери свой меч.
Гарин стоял, продолжая вглядываться в мертвое лицо Грача. Уилл подбежал, схватил его за руку, потащил прочь. Внизу, заслышав топот, они заскочили в пустую комнату. Когда шаги стихли, Уилл приоткрыл дверь и увидел спину рыцаря, поднимающегося по лестнице. Повернулся к Гарину:
— Пошли!
Тот оцепенело последовал за ним в благовонную ночь.
Никола де Акр в своем соларе услышал приглушенные крики, доносящиеся с башни. Позвал двух рыцарей и вместе с ними побежал к покоям великого магистра. Они в ужасе остановились на пороге. Лежащий на полу человек с кинжалом в груди показался им великим магистром.
Выхватив меч, Никола осмотрел покои. Никого не обнаружив, подошел к убитому, лицо и торс которого представляли сплошное кровавое месиво.
— Кто это?
— Не наш, — сказал рыцарь.
— Подними тревогу, брат. Тот, кто его убил, может находиться еще здесь.
Никола направился к железному ящику, потянул за дверцу. Ящик оказался пуст. Он бросился обыскивать мертвеца.
В дверях появился де Ревель. Увидев окровавленный труп, остановился на пороге.
— Что случилось?
Никола поднялся.
— Похитили «Книгу Грааля», брат.
Великий магистр попросил второго рыцаря покинуть покои, затем повернулся к Никола.
— Кто похитил? Этот? — Он показал на труп.
— Не знаю. Думаю, их было несколько. Наверное, не поделили награду и прикончили своего. Скорее всего очередные наемники тамплиеров.
— Но нам не ведомо, брат, посылал ли их орден своих наемников в прошлый раз.
— А кто же еще, брат? — спросил Никола. — Эврар здесь. Я его видел. Он знает, где книга. И, конечно, пытается ее вернуть. — Он направился к двери.
— Куда ты?
— Надо настигнуть его сообщников. — Никола показал на мертвеца. — Они не могли уйти далеко.
— Не надо.
— Что?
— Пусть уходят. Если к нам проникли тамплиеры или их наемники, то все справедливо. Они взяли принадлежащее им по праву. Вернули себе книгу, которую мы у них похитили. — Де Ревель подошел к столу, наклонился поднять упавшие пергаменты. — Все. Довольно враждовать с орденом тамплиеров. После Антиохии это самоубийственно. Бейбарс не остановится. Поэтому либо он, либо мы. — Он поднялся, положил пергаменты на стол. — Я выполнил обещание, данное де Шатонефу. Но мы проиграли. Теперь все силы нужно сосредоточить на борьбе с сарацинами.
Де Ревель повернулся к Никола. Тот молча слушал.
— А не тратить их на междуусобицу. Мы должны попытаться забыть прошлое ради будущего.
41
Темпл, Акра
15 июня 1268 года
— Иди же! Иди! — повторял Уилл, толкая Гарина в спину.
— Погоди! — взмолился тот, сгибаясь. — Меня сейчас вырвет. — Он напрягся, но ничего не получилось. Спустя несколько секунд выпрямился. Из глаз и носа текло.
— Там уже наверняка подняли тревогу. Надо успеть добраться до церкви и переодеться. В этих накидках оставаться опасно. У тебя к тому же она вся заляпана кровью.
Гарин наклонился. У него снова появились позывы к рвоте. Затем начал всхлипывать, содрогаясь всем телом.
На них с любопытством посмотрели вышедшие из соседнего дома двое мужчин.
— Пошли! — прошептал Уилл.
Гарин поднял голову. Страдальчески сморщил перепачканное кровью лицо.
— Адель погибла из-за меня! Из-за меня!
— Пошли, у нас нет времени.
— Время? А что это такое? Уилл, что такое вообще время? Ничто, пустота. Пока ты ее не наполнишь чем-то значимым для тебя. Моя мать, дядя, все в ордене — они все хотели, чтобы я был тем, кем я не был. Адель единственная понимала, какой я на самом деле!
— Пройдет время, и твоя боль утихнет, — резко проговорил Уилл, стирая со щеки Гарина сгусток крови.
— А у тебя прошло? — Гарин опять сморщился. — Бедная Адель! Это я виноват! Виноват!
— Хватит причитать. Давай поторопись.
Гарин наконец внял здравому смыслу, и они побежали. Мимо домов, магазинов, церквей и мечетей.
В венецианской церкви переоделись в свои мантии и направились к прицепторию. Вошли не в главные ворота, а через подземный туннель, ведущий от бухты.
— Как придешь, сразу умойся, — сказал Уилл.
Гарин оцепенело кивнул и припустил через двор. Уилл проводил его взглядом, направился в покои Эврара. Здесь, как и в Париже, капеллан имел собственный солар. Из-под двери виднелся свет. Уилл вытащил книгу. Тускло блеснуло золотое тиснение на обложке. Непонятно почему, но на глаза вдруг навернулись слезы. Он постучал в дверь, дождался хриплого отклика Эврара, вошел.