Тайны дома Романовых
Шрифт:
Герцог счел возможным пригласить на свой корабль Александра Баттенберга, племянника российского императора и, соответственно, двоюродного брата своей жены. Кузен, служивший во вражеской армии, не преминул воспользоваться предложением и пожаловал на рейд Константинополя, а затем и на борт «Султана». Королева Виктория расценила этот визит как шпионскую акцию русских, чьим агентом она считала Александра Баттенберга, тем более что герцог Эдинбургский представил ему всех офицеров высшего ранга и даже была продемонстрирована новейшая, только что изобретенная и потому совершенно секретная торпеда. Королева потребовала от Британского
Разгорячившись, Виктория написала своему премьер-министру Дизраэли, что «если Англия будет продолжать лизать русские ноги», то она откажется от престола. Но Дизраэли, сторонник мира с Россией, проявил благоразумие и на обострение англо-русских отношений не пошел. Однако королева настаивала на ужесточении британской позиции, и ее премьер-министр вынужден был послать флот к Принцевым островам, лежащим в Мраморном море между проливами Босфор и Дарданеллы.
В ответ русские войска двинулись вперед и вышли к местечку Сан-Стефано, расположенному в десяти километрах от Константинополя.
19 февраля в Сан-Стефано русские уполномоченные граф Н. П. Игнатьев и А. И. Нелидов и турецкие уполномоченные Сафвет-паша и Саадулла-бей подписали мирный договор. По этому договору Сербия, Румыния и Черногория получали полную независимость, а Болгария, Босния и Герцеговина становились автономными территориями. Болгария освобождалась от присутствия турецких войск и получала право избрать собственного князя. Кроме того, Россия возвращала себе земли и города, отошедшие к Турции по Парижскому договору 1856 года.
В тот же день – 19 февраля – Николай Николаевич послал царю телеграмму, в которой, поздравляя брата с заключением мира, писал: «Господь сподобил Вас окончить начатое Вами святое дело: в самый день освобождения крестьян Вы освободили христиан от мусульманского ига».
Однако великие державы – все, кроме Франции, – были напуганы и не удовлетворены итогами Сан-Стефанского мира. Для того чтобы низвести успехи России до минимума, Англия, Австро-Венгрия, а также и Бисмарк, не простивший Александру его позиции по отношению к Германии в 1875 году, развили бешеную инициативу и 1 июля 1878 года, всего через три месяца после подписания мира, сумели созвать в Берлине конгресс, на котором присутствовали представители Германии, Англии, Австро-Венгрии и России. Франция, Италия и Турция были приглашены в Берлин без права решающего голоса. Инициаторы созыва конгресса обкорнали и расчленили Болгарию, отняли у Румынии часть Бессарабии и свели дело к тому, что глава русской делегации канцлер Горчаков должен был с горечью констатировать: «Мы потеряли сто тысяч солдат и сто миллионов золотых рублей в этой кампании, и все наши жертвы были напрасными».
Итог переговоров объяснялся тем, что в казне на ведение войны не было ни копейки, а ряды армии беспощадно косила эпидемия тифа.
Еще за двенадцать дней до начала Берлинского конгресса Горчаков 18 мая вынужден был подписать с англичанами тайное соглашение, предопределявшее содержание заключительного документа конгресса, а 23 и 25 мая Англия подписала конвенции с Турцией и Австрией, зафиксировавшие общую политическую линию в переговорах с Россией. Так как все предварительные переговоры велись в глубокой тайне, то результаты Конгресса оказались для русских неожиданными и ошеломительными. И когда в России и Болгарии узнали обо всем произошедшем, то у множества даже далеких от политики людей это вызвало не просто разочарование, но сильнейшую ненависть к правительству и самому императору Александру, которого считали виновником нового национального позора России.
Однако следует подчеркнуть, что борьба европейских держав на Балканах и в соседних с полуостровом странах и территориях привела в XIX веке к таким результатам, которые объективно усилили роль немецких династий в этом ареале.
По разным причинам – чаще всего в результате поисков политических компромиссов – на престолах некоторых государств оказались короли из владетельных домов Германии. Так, в Болгарии князем стал Александр Баттенберг, о котором рассказывалось выше, а затем трон перешел к династии Кобургов (Фердинанд I).
В Греции в 1832 году королем стал Оттон I из баварской династии Виттельсбахов. И хотя в 1862 году Оттон I Баварский был низложен в результате национального греческого движения, ему наследовал еще один иностранный принц, – на сей раз датский, – но из немецкой династии Глюксбургов – Вильгельм-Георг. (Из этой же династии Глюксбургов происходила и принцесса Дагмара – в России Великая княгиня, а потом и императрица Мария Федоровна.) Став королем Греции, Вильгельм-Георг, на греческий лад, стал называться «Георгиосом I».
В Румынии в 1866 году к власти был приведен принц Карл I, ставший в Бухаресте Каролем, из династии Гогенцоллернов-Зигмарингенов – так называемой «швабской» линии Прусской королевской семьи.
Что же касается непосредственно Балкан, то там существовали две собственных славянских королевских династии – Карагеоргиевичей и Обреновичей. Один из потомков династии Карагеоргиевичей – Александр – встал во главе организованного им в 1918 году Государства сербов, хорватов и словенцев, которое до Второй мировой войны часто называли Королевством Югославия.
В этом неравном «Союзе трех» ведущая роль принадлежала Сербии. Однако следует иметь в виду, что на Балканах существовала и еще одна очень авторитетная славянская династия – Петровичей-Негошей, управлявшая с конца XVII века Черногорией, наиболее решительной противницей Турции и другом России. Две принцессы из дома Негошей – «сестры-черногорки» – российские Великие княгини Анастасия и Милица Николаевны, стали женами Великих князей Николая Николаевича Младшего и Петра Николаевича – внуков Николая I. Однако эти персоны не будут предметом нашего внимания, так как они не имеют отношения к немецким династиям. И только в тех случаях, когда сюжетные линии с участием «сестер-черногорок» или их мужей пересекутся с действиями других персонажей книги, автор упомянет о них.
Необходимо иметь в виду и то, что почти все другие области Балкан, попав в свое время под власть Оттоманской империи, были отняты у нее Австро-Венгрией и потому оказались под сильным влиянием дома Габсбургов, хотя Австрия не вводила на этих территориях персонального автократического протектората. Это относилось к территориям, занятым и сербами, и хорватами, и боснийцами, населяющими Балканы, независимо от того, какую религию они исповедовали.
Гидра террора поднимает головы