Тайны Халлеи
Шрифт:
— Тогда мне ничего не остается, как попытаться забраться по скале самостоятельно, — мрачно заключила я, признавая правоту драконицы. — И привести помощь для тебя.
— Сорвешься…
— Постараюсь, чтобы этого не случилось. А теперь надо попытаться поспать. В любом случае надо быть полной идиоткой, чтобы попытаться выбраться ночью.
— Стоит попробовать, — немного помолчав, согласилась драконица.
Я села на камни, свернулась клубочком и прижалась к боку Алиры, чтобы хоть немного согреться. В сон провалилась почти сразу.
Небо едва посветлело, когда я проснулась.
Я расстегнула ремни и стащила седло, сетуя, что не сделала этого вчера. Затем сняла все крепления, которые только могла. Отобрала длинные, чтобы попробовать использовать их в качестве страховки, правда слабо представляя, как их использовать. Единственная мысль, которая приходила в голову, что можно сделать нечто наподобие петель, накидывать их на выступающие части скал, и таким образом постепенно подниматься вверх. Только надо было найти место, где стена будет не такой отвесной, а подходящих выступов — больше. Я косилась на одну, но еще не спрашивала совета драконицы, решив сначала заняться подругой.
Подошла к Алире и попыталась хоть немного помочь с ее ранами. Промывать их было нечем, так что мне пришлось ограничиться тем, что зафиксировала крыло короткими ремнями и прикрыла рану на боку рубашкой, оставив на себе только один жилет.
— Тебе пора, — тихо сказала она, когда я закончила. — Думаю, лучше всего будет подниматься вон по той стене, — она кивнула как раз на ту, которую я уже и сама приметила. — На середине немного уйди вправо. Видишь, камень более темный, а значит — крепкий. Меньше вероятность сорваться… Если почувствуешь, что не справишься, лучше откажись сразу.
— Я должна попробовать, — упрямо заявила я, повесила ремни через плечо и усмехнулась. — Я не выдержу неделю, даже два дня станут для меня испытанием, поэтому если что-то и предпринимать, то сейчас, пока я еще относительно полна сил.
— И сказать нечего, — Алира встала и несильно боднула меня головой. — Будь осторожной.
— Поверь, у меня есть ради чего жить.
Именно эти слова я повторяла подобно молитве, пока осторожно перебиралась с камня на камень. В принципе, с тех пор, как я поняла принцип передвижения, дело пошло быстрее и ловчее. Еще бы не болели так руки, на которые мне просто было страшно смотреть. С каждым рывком, что приближал меня к поверхности, пальцы все сильнее опухали и уже практически не гнулись. Хорошо хоть не скользили, ибо кровь довольно быстро впитывалась в каменную пыль. Ноги я перетрудила еще вчера, и каждый шаг вверх давался мучительно.
А вот своему телу я была благодарна от всего сердца. Привыкшее к боли, закаленное нагрузками во время полетов вкупе с умением правильно группироваться, оно поистине творило чудеса. Как только я поймала нужный ритм, все движения делала почти не думая. Пальцы сами выискивали безопасный уступ, я хваталась за него одной рукой, снимала ремень с предыдущего выступа, накидывала на новый и подтягивалась. Как только вес тела был перенесен, нога уже нащупывала очередной тонкий карниз, на который и становилась. И дальше в том же духе. Пару раз я чуть не сорвалась, неправильно выбрав нужный камень, еще несколько — была вынуждена останавливаться, чтобы перевести дыхание и немного размять постоянно напряженные руки. И все равно упрямо продвигалась вперед.
Вниз специально не смотрела, чтобы не растерять нужный настрой. Солнце уже не сияло надо мной, а начало медленно клониться к горизонту. И я делала следующий рывок, понимая, что мне нужно забраться наверх до того, как оно скроется. Иначе… я отогнала от себя все мысли, которые не относились к полной и безоговорочной победе. И это касалось не только подъема…
Я ухватилась за камень, в последний раз подтянулась и кулем перевалилась через край. Все! Я сделала это. Сама не верила, что это произошло, но факт оставался фактом.
Хотелось петь и улыбаться, кричать от радости, вот только губы давно потрескались, рот пересох, а руки… мне даже думать было страшно, во что они превратились. И тем не менее я не без оснований гордилась собой, особенно учитывая, что последний десяток метров поднималась в темноте.
Раскинув руки, я тяжело дышала и смотрела в небо, что становилось чернее с каждой секундой и где уже сияли звезды и узкий рожок луны. Повернула голову вправо и заметила еле заметное сиреневое сияние. Довольно улыбнулась, запоминая направление, и провалилась в забытье.
С первыми лучами солнца проснулась, подошла к краю, пытаясь рассмотреть Алиру и дать ей знак, что все в порядке, но ущелье казалось бездонной пропастью, и ничего не было видно. На мгновение мне показалось, что я сплю, ибо совершенно не понимала, как сумела подняться на такую высоту без малейшего опыта подобных восхождений. Очень хотелось пить. Ночь принесла с собой определенную долю прохлады, но мне необходимо было найти источник как можно скорее. Я была без воды уже два дня, и сегодняшний грозил стать самым ужасным.
Так что, не теряя времени больше, я двинулась вперед.
К полудню я уже спустилась с горы и шла по очередной долине. Впереди высились горы, за которыми и находился город. Мне надо было дойти до них, а потом по одной из троп перевалить через хребет — и все, я достигну Железного Предела. Еще совсем немного. Просто надо делать шаг за шагом. Да и горы приближаются с каждой минутой.
Как ни странно, но я никого не встретила по пути. Печально было осознавать, что за два дня меня так никто и не хватился. Хотя вполне ожидаемо. Уверена, свекровь и не подумала организовать поиски. А единственный, который бы и землю перевернул ради меня, был за пределами страны. Так что мне оставалось надеяться только на Сарта. Вот только он был один, а Халлея — слишком большая.
Идти становилось все тяжелее. Я едва передвигала ноги, когда неожиданно увидела впереди небольшую пещеру в скале, у входа в которую заметила движение. И судя по фигуре, это был явно человек. Неимоверно обрадовавшись, что нашла хоть кого-то, я из последних сил поковыляла вперед.
Дошла, но не увидела никого. На миг подумала, что мне показалось, но заметила на валуне, лежащем перед черным зевом входа, разложенный для просушки плащ. Нахмурившись, хотела было окликнуть кого-то, но горло не подчинялось. Тогда я решила пройти внутрь.