Тайны парижских манекенщиц (сборник)
Шрифт:
Я слишком горда или слишком робка, чтобы требовать объяснений, когда вновь встречаюсь с ним. Клянусь себе, что наши встречи будут реже. Он не знает почему. И страдает от этого.
Две недели я избегаю его. Потом любовь, целомудренная, возвращает меня в его объятия.
Жизнь у Лелонга продолжается. Изменений мало, если не… Когда в день святой Екатерины господин Лелонг по-отечески пригласил меня на ужин, я спросила его: «Можно прийти с женихом?»
– А! Вот как? Ну конечно! Но… но надо было мне сказать!
Чуть позже после вопроса Николь: «Папа, какой подарок сделаем ей на свадьбу?»
– Что за вопрос. Она так хорошо носит свадебные платья!
В студии работаю с необычным рвением. Идет ускоренная подготовка летней коллекции (февраль),
Вместо семидесяти пяти платьев будет представлено сто двадцать; для меня готовится двадцать пять нарядов, рекорд, которому беззлобно завидуют остальные восемь манекенщиц Дома. Похоже, изобилие возвращается.
В домашнем костюме
Ткани, отличные набивные ткани, которые похоронила война. Суматоха в мастерских, где первые мастерицы мечутся, пытаясь наладить порядок и тишину. Встречи. Сколько служащих, прятавшихся, находившихся в бегах, в ссылке, вернулись и вновь приняты на работу. Они рассказывают о своих приключениях. Увы! Лагерники не вернутся.
Невероятный успех. Атмосфера этих дней показа, знакомых мне только по войне, стала торжественнее и свежее. Приток публики, зажиточных людей. Покупательницы приобретают больше. Коктейли, приемы, марочное шампанское. Великие обозреватели моды, Брюнофф [66] (Vogue),Лешель (La femme chic),Люсьен Франсуа [67] и прочие, вновь на вершине; им предоставляются лучшие места. Наконец, появляются американцы! В Париж, где прекратились бомбардировки, слетаются американки. Они собираются целыми стаями, зрелые и молодые, юные (из девичьих колледжей), шумные, приветствующие нас криками «ура», называющие нас по именам, приглашающие на чай в «Ланкастер» или «Бери». И звезды, в том числе и международные, к примеру моя любимица Марлен Дитрих [68] .
66
Б р ю н о ф ф, Мишель де – балтийский барон, в то время директор и главный редактор журнала Vogue.Открыл и поддержал в 1955 г. Ива Сен-Лорана. – Прим. А. Васильева.
67
Л е ш е л ь, Л ю с ь е н Ф р а н с у а – известные французские журналисты военного времени. – Прим. А. Васильева.
68
Д и т р и х, Марлен (наст. имя Мария Магдалена Дитрих фон Лош) (1901–1992) – выдающаяся немецкая и американская актриса, певица.
Всю весну я занята по горло. Днем у Лелонга (здесь пока мирятся с моими опозданиями), вечером в компании Мишеля, который безостановочно снимается в кино: «Ангел, которого мне подарили», где играет с Симоной Ренан [69] , «Враг без лица» с Луизой Карлетти [70] .
– Что скажешь, если я начну ревновать?
– Но только не к этим большим приятельницам!
Мысль: «А другая, как он поступил с ней?» На самом деле там все закончилось.
69
Р е н а н, Симона (1911–2004) – французская актриса, была замужем за режиссером Кристианом-Жаком и продюсером Александром Мнушкиным. Фильмы «Безнадежное путешествие» (1943), «Набережная Орфевр» (1947), «Опасные связи» (1960), «Троих надо убрать» (1980) и др.
70
К а р
В спортивном костюме
Сколько раз по вечерам я даю ему приют на несколько часов!
Готовлю легкий любовный ужин (Он столько работает! Может похудеть!): устрицы, холодная курица, вино «Монбазийак». Наряжаюсь в волшебное домашнее платье (купленное со скидкой). Мы болтаем, подкалываем друг друга, целуемся до полуночи.
Жениться на мне? Таковы его намерения. Но не сразу! Надо дать родителям время свыкнуться с этой мыслью, ибо моя профессия не из тех…
Утром звонит телефон:
– Ты свободна сегодня вечером? Заходи ко мне на улицу Пьер-Шаррон. Мы там ужинаем.
– С кем?
– С дядей, братом мамы.
– Маркизом?
– Да, увидишь, какой отличный тип! Он воевал у Леклерка. Недавно его ранило.
Вот это семейство! Маркиз Роббер – действительно отличный кавалер. Прихрамывает, ходит с палочкой. В прошлом месяце одним из первых ворвался в Баккара.
В дневном платье
После изысканного ужина (маркиз платит за всех десятерых) мы объезжаем все ночные заведения. Я танцую с ним, хотя у него побаливает нога. Роббер тут же переходит со мной на «ты». Неужели уже считает меня членом семьи или просто партнером по гулянкам? Мы расстаемся в пять часов утра. На улице десять градусов ниже нуля.
Мишель у двери моего дома:
– Могу подняться?
– На последний бокал!
Наверху:
– Ну и жажда у меня! Виски.
– Можно позвонить домой?
– Ради чего?
– Сказать, что не вернусь.
– Только без глупостей!
– Серьезно, можно у тебя поспать?
– На диване?
– Клянусь!
Он укладывается на диван. Пытается заснуть. Как и я. Едва-едва смежила веки. В семь часов он встает. Вижу, как он занимается гимнастикой. Он просто дрожит… Я упрекаю себя за эгоизм.
Ему было так холодно!..
X. Бегство
Боже, несколько месяцев счастья! Мы любили друг друга. Жили вместе. Так мне предложил Мишель в день, когда владелец лишил нас квартиры. Мишель признался: «У меня всего три сотни в кармане».
Вот уже несколько недель он ничем не занимается. Когда он зарабатывал много денег, мы почти ни в чем себе не отказывали. Он был готов скорее умереть, чем просить o помощи родителей, которых некогда разочаровал, бросив обучение медицине.
С Богом! Даже любопытно вспомнить о нищете!
Мы посетили квартиру на первом этаже на площади Ламартин. Мрачное помещение. Единственное окно выходит на ряд гаражей. Молодость скрасит все! Переносим сюда все наше достояние: одежду и несколько тарелок. Квартиру именуем «небольшая черная дыра».
– Слушай, на инаугурацию…
– Может, устроим небольшой обед?
– Отправляйся за покупками, – говорю я. – Особо не траться. И пожалуйста, появляйся не раньше чем через час.
Когда он вернулся, немыслимый беспорядок был устранен. Сама не знаю, как мне это удалось. Самолюбие, просто любовь удесятерили мои силы. Ванная сияет, как новенький сантим, мебель (не такая уж плохая) натерта, постель застелена шелковым покрывалом, стол накрыт на две персоны (приборы, бокалы!), несколько цветков и засохшие листья на скатерти и комоде. Он принес баночку фуа-гра [71] (крохотную), зеленую фасоль. Обойдемся без вина. Смех! Богемная жизнь, здоровье и чуть больше двадцати лет!
71
Паштет из гусиной печени.