Тайны поселка Званцево
Шрифт:
Эвакуация «фабрики» невидимок из «Болотного замка» произошла по моей вине. Это я спугнул ребят, о чем очень сожалею, так как доставил ребятишкам безусловно много хлопот. Видя, что их местопребывание открыто, невидимки принуждены были спешно покинуть «замок» и перебазировать свою мастерскую на новое место. Юных умельцев и их несложное техническое оборудование приютила теперь старая банька на даче Зимацких. Но, кажется, перемена адреса «фабрики» оказалась как нельзя более кстати. Не за горами была осень, а за ней зима. В такое время года отдаленность «Болотного замка» от поселка могла вызвать ряд затруднений и неудобств.
Все, вероятно, догадались, что воздушный шарик с запиской — это «работа» молчальника Кости. Он запустил в комнату этот маленький аэростат с запиской при попутном ветре, через балкон. Но что означает загадочная восьмерка? Этой цифрой обозначен большой участок леса, окруженный болотами и имеющий конфигурацию восьмерки. Здесь я бесцельно крутился по болотной обочине, словно увлекаемый лешим, приходил всё на одно и то же место. Здесь я вяз в трясине и был брошен на произвол судьбы ошалевшими от магнитной аномалии компасами. Для чего же прислали мне невидимки восьмерку? Они прислали ее как доказательство своей осведомленности о том, где я был.
Бурные танцы компасной стрелки давно привлекали внимание ребят. Наконец лесные невидимки решились и написали письмо начальнику совнархоза. На место прибыли геологи, которые обнаружили на большом участке залежи железной руды.
Итак, на месте «восьмерки» лежат древние железно-рудные клады! Прекрасно! Теперь нечего горевать «одиноким пилигримам, лишенным экскаватора и землечерпалки». Скоро землеройные могучие машины пойдут, грохоча, по окраинам поселка. А бульдозеры и грейферы станут готовить ложе для будущей шоссейной дороги. Она будет вечной, железобетонной, изумрудно-голубой.
Кажется, что у лесных невидимок нет больше никаких дел. Всё сделано! Ничего подобного!
Я читаю в «Зеленой книге», что по призыву лесных невидимок званцевские школьники участвовали в новой операции под названием «Садо-виноградо». Недалеко от станции на вырубках ребята корчевали пни. Здесь осенью будет посажен великолепный школьный сад. Весной юные мичуринские яблоньки зазеленеют. А когда они в мае зацветут, я приеду в Званцево полюбоваться на весенний белый сад. Я приеду непременно!
Рассказы
Чайка
Прикрыв глаза ладонью, Котька посмотрел на залив. Июльское полуденное солнце выткало на нем ослепительно сверкающие водяные дороги. Под легким ветерком они покрывались серебряной чешуйчатой рябью, то и дело меняли оттенки и уходили за голубовато-стальную кромку горизонта.
В ста метрах от берега виднелся песчаный кружок отмели. В ее центре лежал высокий гранитный валун. Темная поверхность камня, отшлифованная сырыми балтийскими ветрами, казалась издали спиной огромного морского зверя, вылезшего понежиться на теплом песке.
Друзей Котьки на заветном месте не оказалось. Но то, что он увидел, заставило его недовольно нахмуриться.
— Опять эта пигалица оккупировала наш остров! — пробормотал он, и его обветренное лицо, обсыпанное рыжими веснушками, побагровело от злости. — Повадилась. Ну, погоди, я тебя отучу!
Котьке с его друзьями давно полюбился этот островок. Он находился вдали от пляжа. Подойти к нему вброд не составляло труда, — вода была чуть выше колен. Но сразу за островком начиналась настоящая глубина, где можно было поплавать и понырять без риска наткнуться на усыпанное крупной галькой песчаное дно.
Всё пространство от берега до островка ребята давно оценили как удачное промысловое угодье: здесь большими стайками ходила серебристая уклейка, частенько удавалось поймать плотву, а то и зеленого с красными плавниками окуня. Но самой интересной была, конечно, охота на жирного морского угря. Камни, опутанные скользкой тиной и водорослями, были для него любимым убежищем.
Наловив рыбы, ребята обычно уходили на островок, устраивались на гранитном валуне, и предавались мечтам. Их возбуждало море, его голубовато-свинцовые дали, еле приметные за горизонтом дымы невидимых кораблей, серые силуэты морских фортов. Иногда, при очень ясной погоде, словно выплеснутый в небо из глубины залива, появлялся Кронштадт. Но стоило береговому ветру тронуть верхушки сосен, погнать облака в море, как Кронштадт растворялся и исчезал, словно мираж.
Разговоры о будущем всегда начинал кучерявый мечтательный Лешка, начинал их исподволь, рассказав какую-нибудь немудреную морскую историю. Он много знал разных историй, и друзья охотно слушали его, но вскоре Котька, поймав своего друга на каком-нибудь сомнительном морском термине, затевал спор. Самый сдержанный и солидный из трех друзей — Борис делал попытку примирить товарищей, но рассказчик Лешка был упрям, а Котька напорист и самоуверен. Ребята перешли в этом году в седьмой класс и мечтали по окончании школы поступить в морское училище. Больше всех был уверен в себе Котька. Он хвалился перед друзьями своим отменным здоровьем, крепостью мышц, отличным зрением, умением хорошо плавать и грести. Подстегнутый собственной похвальбой, он тут же начинал демонстрировать свои бицепсы, ширину грудной клетки и зоркость глаз. Он любовно хлопал себя по круглым сильным плечам и говорил: «Пройду как пить дать, первым номером! Я — прирожденный моряк!»
Так песчаный островок с гранитным «морским зверем» стал местом, где рождались смелые стремления к далеким плаваниям, морским сражениям и боевым походам. Но за последние дни на островке появился новый, непрошеный пришелец. Это была девочка лет тринадцати, смуглая и стройная, в черном вязаном купальном костюме.
При первой встрече с ребятами она не обратила на них никакого внимания, даже не взглянула. Привстала, передвинула свое махровое полотенце на край валуна и снова легла, закинув одну руку за голову, а другой, как козырьком, прикрыв глаза от солнца.
Котька, чувствуя себя хозяином островка, нашел присутствие посторонней весьма нежелательным. Он обошел вокруг девочки, довольно беззастенчиво оглядел ее, потом ткнул обломком тростника в голую пятку и сказал ухмыляясь с притворным удивлением:
— Это что еще за черная пигалица? Пшла вон!
Девочка приподнялась и села. Вопрошающе взглянула на Котьку, чуть приподняв тоненькие брови:
— В чем дело?
— Пошла вон отсюда! Я тебе говорю! Катись!..
Он смахнул с камня ее пластикатовую сумочку и подтолкнул ногой подальше к воде.