Тайны прошлого
Шрифт:
Не знаю, почему я выдала все детали. Возможно, произнесенные вслух, они звучали более правдоподобно. А может, я разговорилась оттого, что мне никогда не надоедала эта история в мамином исполнении.
— Она рассказывала, что папа ее спас. Отвез ее и моего брата в Техас, на ранчо, к своей большой семье. Папа всегда шутил, что мама превратилась из янки в настоящую техасскую девушку. Вскоре у них родилась я, а через три года Сэди.
— И жили они долго и счастливо. — Явный сарказм.
— Знаешь что, ты, скотина. Удивительно, что тебя лупят не каждый день.
Телефон Джека пискнул. Сигнал СМС-сообщения.
— Продолжим чуть позже. Я тебе позвоню.
И сорок секунд спустя я уже торчала на тротуаре, с головокружением, в ярости, не понимая, как профессионал моего уровня, приученный разбирать по слоям человеческие души, не смог добиться от Джека Смита ни грамма сведений. Он гениально сыграл на моем страхе.
С давящим чувством я вошла в крытый гараж, где пару часов назад оставила свой пикап. Гараж был совсем не похож на тот, в котором мне пришлось стрелять, и находился он на другом конце города, в удобном месте, неподалеку от «Банка Дикого Запада». И все равно это был крытый гараж.
Мне повезло: в лифте я ехала с красивой, какой-то эфемерной молодой парой, профессиональными оркестровыми музыкантами, которые обнимали кейсы с инструментами и спорили о том, кто лучший виолончелист всех времен — Ростропович или Казальс.
Мама бы поделилась мнением, подумала я.
Но на втором этаже мне пришлось выйти одной, и взгляд тут же заметался по парковке, оценивая обстановку, пока я шагала к папиному пикапу. Я нервно заглянула в его кузов, потом в машины, припаркованные по обе стороны от него. Пустой синий «мустанг» справа, зеленый джип последней модели слева. Казалось, что джип забит мусором по самую крышу — осталась только узенькая «бойница» для обзора сзади.
Синдром накопительства, подумала я. Люди с таким расстройством обычно начинают собирать мусор с подросткового возраста. И большинство не обращается к специалисту лет до пятидесяти. Пока позади не останется целая жизнь, полная бессмысленного стыда.
Подойдя ближе, я заметила, что хлам в машине разложен аккуратнее, чем я предполагала. Машина была забита бумагами и папками, не мусором. Но все равно производила впечатление, что хозяин одержим. Крошечный золотой медальон на цепочке свисал с зеркала заднего вида.
Выруливая из гаража, я снова мысленно себя пнула.
Я не спросила у Джека об имени мертвой девочки, с которой мы делили номер социальной страховки. А может, не только номер.
Глава 10
Я больше не знаю, кто я.
Я произнесла это вслух, в пикапе, на полпути домой к Сэди.
Я — результат вранья.
И это новое знание делает меня опрометчивой.
Я не должна была заниматься всем в одиночку.
Не стоило заходить с Джеком Смитом в отель. Рядом со мной на сиденье зажужжал мобильный, и я подпрыгнула, пикап мотнуло на встречную и чуть не впечатало в чей-то «Фольксваген-жук».
Я выровняла машину, схватила телефон и уставилась на экран под грохот собственного пульса.
Марша, секретарь В.А.
Я ткнула в сенсорный экран.
— Алло? Марша? Алло?
Она сразу перешла к делу.
— Здравствуй, милая. Звоню сообщить, что
Марша всегда спрашивала, помню ли я кого-то, кого никогда не знала. И если я быстро не соскакивала с темы, меня ожидали подробности родословной очередного Билли Боба вплоть до годов существования Конфедерации.
— Ну, по крайней мере, его не занесло на два с половиной метра. Или на три.
Марша много лет подряд оценивала степень «заноса» В.А. Когда цифра достигала более полутора метров, появлялась необходимость в бутылке виски и полицейском.
— Вы знаете, когда я смогу забрать ящик?
— Ну, милая, уже поздно. Я сказала В.А., что лучше не давить на банк без лишней необходимости. Их мисс Биллингтон, похоже, носит на поясе ту еще штучку. Но они открываются в 8:30. Ты бы появилась там сразу после открытия. Хочешь, В.А. тебя встретит?
Ее любопытство явно возрастало, но я не клюнула на наживку, хотя и доверяла ее благоразумию. Марша когда-то сказала, что даже человек с раскаленным клеймом не получит от нее ни грамма информации, и я ей верила. Информации о богатых и влиятельных клиентах В.А., которой она владела и держала при себе, хватило бы, чтобы забить все депозитные ячейки всех банков в округе Таррант.
— Спасибо, я справлюсь, — сказала я, глядя, как желтый «жук» исчезает за вершиной холма.
Папа всегда говорил, что жизнь — игра дюймов.
Всего пара лишних дюймов на повороте, и все это могло закончиться.
Я могла закончиться.
Подобно Таку.
Трейлер Сэди оказался незаперт.
Пару дней назад я бы даже не обратила внимания. И не стала бы перекладывать сорок пятый из-под сиденья в отделение для перчаток или класть папин пистолет, который я зарядила, заехав домой, обратно в сумочку. И не стояла бы пять минут на обочине, не доехав до трейлера, чтобы убедиться, что за мной на грунтовой дороге не светятся чужие фары.
— Сэди, какого черта дверь открыта?
Я заходила с искренним намерением сначала поздороваться, но вместо этого у меня вырвалось злобное замечание.
Мэдди, заткнувшая уши наушниками айпода, радостно помахала мне, одновременно засыпая кислотно-желтым сыром разваренные макароны. Подгоревший крошащийся гамбургер ждал на сковородке, когда его перевернут. Две пустых синих коробки на стойке. Двойное меню. Меня приглашали на обед.
Сэди, погрузившаяся в свои дела за кухонным столиком, подняла глаза, только когда я грохнула засовом чуть сильнее, чем требовалось.