Тайны сирен
Шрифт:
Мистер Лайонхарт, огромного роста человек с копной черных волос, которые он укрощал с помощью внушительного количества геля для укладки, подробно расспросил Конни о ее деятельности в Обществе, пока они вместе шагали по тропинке вдоль берега. Казалось, описание уроков верховой езды его успокоило.
— Я даже немножко изучаю геологию, — добавила Конни, решительно повернувшись спиной к Стогам, видимым с мыса.
Это произвело впечатление на ее отца: общество, которое проводит занятия для детей даже по выходным, наверняка заслуживало его одобрения.
В сочельник Эвелина вызвалась приготовить им особый ужин. Семейство Лайонхарт собралось
36
Пуансеттия — декоративное комнатное растение; ее еще называют «рождественской звездой», так как она обычно цветет в преддверии этого праздника ( в декабре).
— Уйди из-за стола, немедленно!
Мадам Крессон только сердито на нее посмотрела.
— Ну же, киса, делай, как тебе велят, — сказал Саймон, легонько отпихивая ее.
К удивлению Конни и ее тети, Мадам Крессон безропотно повиновалась и выскользнула вон через кошачий лаз. Эта кошка редко слушалась кого-либо, кроме Конни. Конни обменялась с теткой многозначительными взглядами.
— Ты хорошо ладишь с животными, Саймон, — сказала Эвелина ровным тоном, доставая рыбу из сковороды.
— Думаю, да. В этом году стал замечать. Кажется, они меня любят так, как Конни даже и не снилось, — сказал Саймон.
— Кто? Все животные, Сай, или только кошки? — спросила Конни, пытаясь скрыть свое волнение.
Саймон, казалось, чувствовал себя немного неловко: он помнил, что папа не одобряет такие разговоры.
— Даже и не знаю, — пробормотал он. Затем, меняя тему, сказал: — Мне нравится твой друг Кол, он классный. И у него есть пони и лодка!
— Не забивай себе голову, парень, — вмешался отец. — В твоей новой школе нет места для пони.
— Ну, если Саймон захочет провести какие-нибудь каникулы здесь, с нами, — быстро вставила Эвелина, — я уверена, что Кол даст ему покататься на своем пони. Как ты думаешь, Конни?
— О да! — согласилась Конни, понимая, о чем думает ее тетя.
Если бы они смогли провести больше времени с Саймоном, они бы увидели, станет ли он вероятным кандидатом на прохождение тестирования. «Только не с мистером Коддрингтоном», — мысленно уточнила Конни.
— Это было бы очень мило с твоей стороны, Эвелина, — сказала миссис Лайонхарт, — но ты и так уже много делаешь для Конни…
— Это было бы вовсе не трудно, — быстро ответила Эвелина, раскладывая лопаткой обуглившегося лосося по тарелкам и плюхая тарелки перед гостями.
— Что ж, мы посмотрим, как пойдут дела в новой школе, — сказал мистер Лайонхарт, с сомнением разглядывая свою порцию. — Нельзя загадывать: может быть, Саймон захочет остаться с новыми друзьями. После того что случилось в Маниле, возможно, лучше всего, чтобы он общался с нормальными людьми.
Этой ночью Конни не могла думать ни о чем, кроме своего братишки. Может ли он тоже обладать даром? Если это так, то это нужно держать в секрете, иначе он окажется в опасности. Какова вероятность того, что в школе-интернате окажутся поблизости члены Общества, которые смогут ему помочь? Теперь к ее проблемам добавилась новая тревога. Конни провела беспокойную ночь, ее мучили сны, в которых она бежала за Саймоном, а он прыгал от нее прочь, как кошка. Все время она чувствовала, что ее преследует тень, угрожая накрыть и поглотить их обоих.
В канун Нового года Конни была у себя в спальне, готовясь к вечеринке у Джейн, как вдруг виски ее взорвались головной болью, которая была неожиданно свирепой. Она резко села на кровать.
— Что случилось, дорогая? — спросила ее мать. Она пришла помочь дочери выбрать наряд и рылась в шкафу в тщетной надежде найти что-нибудь, что покажется ей симпатичным. — Лицо у тебя белое как полотно.
— Голова болит, — прохрипела Конни, сжимая ладонями виски.
Миссис Лайонхарт подошла к кровати и откинула волосы со лба Конни.
— Мигрень, наверное. У меня в твоем возрасте мигрени были постоянно. Боюсь, что от них ничего не помогает — только полежать в затемненной комнате и подождать, пока само пройдет.
— Но вечеринка…
— Разумеется, ты никуда в таком состоянии не пойдешь. Я побуду с тобой. — Миссис Лайонхарт с жертвенным видом провела рукой по своей свежеуложенной прическе.
— Нет, не нужно, — сказала Конни. Она знала, как ее мать ждала этой вечеринки целый день. — Послушай, у меня есть телефон. Я могу позвонить, если мне что-нибудь понадобится. Лукасы, что живут по соседству, могут присмотреть за мной. Я посплю, и все пройдет.
— Ну хорошо. Если ты уверена. Я вернусь пораньше проверить, как ты. — Мать Конни улыбнулась и погладила дочь по щеке. — Надеюсь, тебе скоро станет лучше. Я принесу тебе болеутоляющего.
Конни приняла таблетки, но голова все равно раскалывалась. Конни зарылась в подушки. Сквозь туман боли она слышала голоса в прихожей.
— Думаю, мне следует остаться с ней. — Это сказала Эвелина.
— Нет-нет, Конни очень настаивала, чтобы мы все пошли. Она позвонит, если возникнут проблемы.
— Но…
— Эвелина, ты действительно думаешь, что я не знаю свою собственную дочь? С ней все будет в порядке. Все, что ей нужно, — это сон. Я попозже заскочу проверить, как у нее дела. Я уже поговорила с твоей милейшей соседкой: она заглянет проверить, как дела у Конни.
— Но…
— Мы же не можем идти к этим Бенедиктам одни, Эвелина, — мрачно сказал отец Конни. — Мы их даже не знаем. Было бы ужасной грубостью отказаться от визита так поздно.