Тайны соборов и пророчество великого Андайского креста
Шрифт:
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ГОТИЧЕСКОЕ ВОЗРОЖДЕНИЕ И СВЯТОЙ ГРААЛЬ
Зодчие Средних веков обладали такими природными качествами, как вера и смирение. Анонимные творцы произведений чистого искусства, они творили во имя истины, во имя своего идеала, во имя распространения своих благородных знаний и наук…
Алхимики XIV
ГЛАВА ПЯТАЯ
ПАПА-АЛХИМИК И РЫЦАРИ ХРАМА
84
Саламандра — в представлениях алхимиков — магический зверь, живущий и возрождающийся в пламени. (Прим. пер.)
Итак, познакомившись с историей алхимии на протяжении первого тысячелетия ее существования, самое время задуматься над итогами наших изысканий. Наиболее ранние из дошедших до нас текстов по алхимии восходят к дохристианским гностическим источникам. Так, источником для создания Изумрудной таблички явно послужил греко-египетский гностицизм, тогда как в основе текста «Пророчицы Исиды» лежит египетско-еврейская традиция. Таким образом, точкой пересечения тех и других течений был Египет.
Зосим в «Первой книге Последнего суда» говорит, что алхимия восходит к тайным знаниям, которыми обладали потомки полубожественных существ (сынов Божиих, упоминаемых в книге Бытия. — Прим. пер.)и людей, жившие на земле еще до Всемирного потопа. Как уже было сказано во 2-й главе, эти существа был известны в Египте как Гору Шемсу, или сподвижники Гора, последователи Сына Вдовы. «Пророчества Исиды» — это единственный из дошедших до нас древних текстов, излагающих античную премудрость. В нем можно усмотреть следы крупнейших алхимических течений и изысканий за последних два тысячелетия. Алхимия, как говорит нам «Пророчица Исида», состоит из трех основных превращений: внутреннего преображения, внешнего материально-физического превращения и трансформации самого времени.
В эпоху распада античного мира, начало которой положил Александр Македонский, эта унитарная концепция распалась на несколько параллельных течений. Процесс физического превращения начал рассматриваться как изолированное явление, и его стали смешивать с металлургическими и протохимическими приемами. Внутреннее преображение послужило основой для экспериментального мистицизма, или гностицизма, в рамках христианства, иудаизма и ислама. Тайна трансформации времени, пришествия Царства Небесного, стала внутренним ядром раннего христианства. К сожалению, это провидение было трансформировано ортодоксальной церковью в постоянный «апокалипсис», направленный против еретиков. В иудаизме тайна времени была тесно переплетена с актом творения, способностью анимировать, одушевлять неодушевленную материю. Как мы видели в книге «Бахир», еврейский мистицизм в значительной степени остался источником тайных знаний.
После появления ислама разделение типов трансформации стало еще более явным. Тайна времени, лежавшая в самом ядре откровения Мухаммеда, превратилась в своего рода семейный секрет, достояние исключительно потомков пророка. Процессы внутреннего преображения легли в основу мистических практик суфизма, тогда как внешнее превращение элементов сделалось краеугольным камнем исламской науки наряду
К второй половине X в. разрыв между ними достиг максимальной дисперсии. Тайны «Бахира» оставались доступными для крайне узкого круга посвященных из числа еврейских мистиков. Исламский мистицизм только-только начал создавать первые суфийские ордена, а шииты, носители тайного учения, пытались подчинить своему влиянию весь остальной исламский мир. Христианство, естественно, активно преследовало своих собственных алхимиков и гностиков, отказывая им в праве на существование и набросив мрачный покров фанатизма на семисотлетний период, продолжавшийся от падения Рима до начала первых Крестовых походов {2} .
Уровень образования и научной мысли на Западе едва-едва возвышался над примитивными суевериями. Такие столпы научной мысли той эпохи, как папа римский Григорий Великий (590–604), к примеру, уделяли главное внимание чисто экклезиологическим вопросам, с удивительной легковерностью принимая всевозможные легенды о чудесах, волшебстве и одержимости простых смертных бесами и демонами. Помимо подобных писаний, создавались лишь весьма и весьма вторичные компиляции фрагментов трудов античных авторов, которые часто содержали ошибочную атрибуцию. Таковы были жалкие крупицы античной мудрости, питавшие лучшие умы пресловутых Темных веков.
Эта прискорбная ситуация начала меняться, когда арабы-мусульмане и берберы в начале VII в. вторглись в Испанию из Северной Африки. Ислам, движимый ненасытным любопытством и жаждой завоевания все новых земель и вдохновляемый истинно восточным воображением, представляя собой разительный контраст пассивному, рассудочному интеллектуализму Запада, образно говоря, вдохнул новую жизнь в цивилизации покоренных им территорий. Остальная Европа была спасена от этой участи дедом Карла Великого Карлом Мартеллом [85] , одержавшим победу над маврами (мусульманами) в битве при Пуатье в 733 г. Однако Испания на несколько веков стала оплотом ислама.
85
Мартелл — почетное прозвище победителя мавров, означающее «молот» или, в официальной титулатуре той эпохи — молот Божий. Оно восходит к германской мифологии, где главным воителем считался бог Тор, атрибутом и оружием которого был грозный боевой молот. (Прим. пер.)
В последующие века арабы быстро обрели статус мировой державы. Их халифы, султаны и полководцы проявляли огромный интерес к изучению и литературы, и философии завоеванных ими стран, приказывая переводить их сочинения на арабский. Благодаря этим переводам на арабский была сохранена обширная часть интеллектуального наследия античности. Так, впоследствии на Западе были заново открыты классические сочинения Аристотеля, Архимеда, Аполлония, Евклида, Гиппократа и Галена, бережно сохраненные в арабских переводах. Через эти же арабские источники полуварварская Европа заново познакомилась с основами алхимии.
Мы уже упоминали имя Джабира, собирателя и толкователя гностических и алхимических текстов, жившего в VIII в. Однако еще большую ценность имеют сведения по алхимии, содержащиеся в обширной арабской энциклопедии X в «Китаб-Фихирст». Несколько страниц в ней посвящены различным темам герметического характера, включая упоминания о древнеегипетском маге, допотопном основателе алхимии, Гермесе Трисмегисте, Марии Еврейке, Клеопатре и Стефане Александрийском. Оказывается, арабы на пороге X в. выработали взгляд на алхимию как физическую методику, которая окрасила во вполне специфические тона ее развитие вплоть до XII в.