Тайны Старого и Нового света. Заговоры. Интриги. Мистификации
Шрифт:
Остающиеся улики
После публикации книги Белсайджера и Селиера пути академической историографии и сторонников «нетрадиционной» концепции, и ранее слабо соприкасавшихся друг с другом, окончательно разошлись. И прежде лишь немногие из профессиональных историков склонны были рассматривать концепцию Эйзеншимла и его последователей всерьез. Теперь же — уже в 80-е годы — появился целый ряд статей и книг, объявлявших эту концепцию находящейся вне науки и основанной либо на заведомо ложных умозаключениях, либо на прямых подлогах.
Среди них главное место занимает вышедшая в 1983 году книга У. Хенчета «Заговоры с целью убийства Линкольна». Автор назвал «нетрадиционалистов» людьми, «желающими произвести сенсацию, шарлатанами, сумасшедшими». С выводами Хенчета полностью солидаризировались ученые, рецензирующие
Часть «нетрадиционалистов» относится настороженно к новым документам, которые, причем только в копиях, стали во все большем количестве использоваться некоторыми приверженцами концепции Эйзеншимла.
Тем большее значение приобретали доводы Эйзеншимла, не связанные с этими сомнительными документами. Они устояли (или казалось, что устояли) против критических нападок.
Ф. Ван Лорен Стерн в уже упоминавшейся книге «Человек, убивший Линкольна» привлек внимание к заявлению, которое в конце 30-х годов сделал Э. Хертц, издатель части архива Линкольна (кстати, отвергавший версию Эйзеншимла). Хертц рассказал о свидетельстве одного из друзей Роберта Тодда Линкольна, сына президента, что в 1923 году приятели однажды застали его сжигающим в камине какие-то бумаги. При этом Р. Т. Линкольн сказал им, что бумаги содержат доказательство предательства одного из министров, входивших в кабинет министров во время президентства его отца. Ф. Ван Лорен Стерн возлагал надежды на то, что в 1947 году будут открыты для исследователей бумаги Авраама Линкольна, переданные его сыном в библиотеку конгресса за несколько лет до смерти с условием, что доступ к ним будет разрешен через 21 год после его кончины. Однако во втором издании своей книги, вышедшей в 1955 году, Стерн должен был признать, что эти бумаги не содержат ничего дополняющего уже известные сведения.
Тем не менее Стерн высказал предположение, что бумаги подверглись «чистке» до передачи их на хранение в библиотеку конгресса. Это предположение ни на чем не основано, поскольку бумаги, которые находятся в упомянутой библиотеке, были переданы туда Р. Т. Линкольном еще в 1919 году. Между прочим, личные секретари покойного президента Николей и Хей, еще задолго до 1923 года знакомившиеся с бумагами Авраама Линкольна и написавшие на их основе его биографию, давали весьма высокую оценку Стентону. Лица, знавшие сына президента, считают неправдоподобной его попытку утаивать предательство Стентоном Авраама Линкольна. В усадьбе Р. Т. Линкольна висел в роскошной раме большой портрет Стентона. Вряд ли это было бы возможно, если бы Р. Т. Линкольн считал Стентона соучастником Бута.
Среди сомнительных материалов, вызывающих законное подозрение в их аутентичности, один из документов, использованных последователями Эйзеншимла, является, несомненно, подлинным. Документ этот фигурировал уже на процессе 1865 года, но только Шелтон в своей книге «Маска измены» обратил внимание на его значение (другой вопрос — действительное или мнимое). Речь идет о письме, адресованном Джону Саррету неким Р. Д. Уотсоном и датированном 19 марта 1865 года. Вот его текст:
«Дорогой сэр,
Мне хотелось бы повидать Вас по важному делу, и, если у Вас будет время приехать в Нью-Йорк, пожалуйста, немедленно телеграфируйте мне о получении этого письма и о том, сумеете ли Вы приехать». (В письме был указан и обратный адрес.) На процессе заговорщиков главный судья Джозеф Холт показал письмо свидетелю обвинения Луису Вейхману и спросил, не написано ли это письмо Бутом. Вейхман ответил, что, по его мнению, это почерк не Бута. После этого суд перешел к выяснению других вопросов, и эпизод этот прошел почти незамеченным.
В протоколах, опубликованных в Филадельфии Т. Б. Петерсоном (а также еще одним нью-йоркским издателем — П. Пуэ), вопрос Холта и ответ Вейхмана были воспроизведены, однако они отсутствовали в официальной публикации протоколов, изданных военным министерством. В чем причина этого пропуска, задал вопрос Шелтон и для ответа запросил фотокопию письма из государственного архива, которую передал для экспертизы графологу в Калифорнии. Эксперт дал описание характера и приметы автора письма, которые будто бы следовали из анализа его почерка. Они очень подходили, по мнению Шелтона, к Лафайету Бейкеру. Однако в письме Саррету Бейкер стремился изменить свой почерк. Редакция журнала «Civil War Illustrated» передала фотокопию письма на новую экспертизу. Полученное заключение гласило: нет достаточного сходства между почерком автора письма «Уотсона» и бумагами, несомненно вышедшими из-под пера Бейкера. Одним словом, вопрос о письме «Уотсона» остается нерешенным, по крайней мере вплоть до проведения абсолютно авторитетной экспертизы, если таковая вообще возможна в данном случае. Если же признать, что письмо действительно написано Л. Бейкером, то подозрения против него впервые получили бы серьезное основание.
Одним из сохраняющих свою силу доказательств, приводимых Эйзеншимлом, является ссылка на то, что руководство военного министерства, уведомленное о подготовке покушения и о том, что резиденцией заговорщиков является дом Мэри Саррет, не приняло никаких мер предосторожности для охраны президента. Об этом важном обстоятельстве говорится во многих книгах, принадлежащих не только сторонникам, но и противникам концепции Эйзеншимла. Конечно, само по себе непринятие таких мер еще не служит доказательством существования «большого заговора» во главе со Стентоном. Слишком много тогда ходило слухов о готовившихся покушениях, и военный министр, убедившись в беспочвенности некоторых из них, мог не принимать всерьез нового предупреждения. И тем не менее, если считать фактом, что ему было известно об этом предупреждении, появляется серьезное основание подозревать, что он знал о заговоре Бута больше, чем может показаться на первый взгляд, и своим бездействием фактически способствовал убийце осуществить свое преступное намерение. До недавнего времени получение Стентоном предупреждения не оспаривалось в исторической литературе. Попытку доказать, что оно не было сделано до совершения покушения, предпринял У. Хенчет.
Утверждение, что военное министерство еще до 4 марта было осведомлено о заговоре Бута, базируется на воспоминаниях Глизона, чиновника военного министерства, бывшего до этого офицером армии северян, опубликованных в 1911 году. Но был ли мемуарист точным, воспроизводя события полувековой давности? Для ответа на этот вопрос нужно сравнить то, что рассказано в мемуарах, с показаниями, данными под присягой Глизоном 18 апреля 1865 года, через четыре дня после убийства Линкольна. Глизон заявил тогда, что в конце февраля или начале марта Вейхман рассказал ему о молодых людях, занимавшихся контрабандой ради денег и из любви к приключениям. Сейчас же эти молодые люди, не являвшиеся сторонниками Юга, занялись каким-то еще более подозрительным делом. Позднее Вейхман сказал Глизону, что они оставили свое предприятие. После убийства Линкольна, добавлял Глизон, «я сообщил об этом властям». Итак, в апреле 1865 года в отличие от того, что он писал в 1911 году, Глизон утверждал, что он сообщил сведения, полученные от Вейхмана, после гибели Линкольна. В 1975 году впервые были, как уже отмечалось, опубликованы мемуары Вейхмана, написанные им в 1901 году, за год до его смерти. В них Вейхман приводит письмо, полученное им от Глизона в ноябре 1865 года, в котором сообщается, что он в первое время после убийства Линкольна был несправедлив к Вейхману, но поведение того на суде, где он рассказал все известное ему о заговоре, рассеяло необоснованные подозрения.
Таким образом, в 1865 году Глизон утверждал нечто иное, чем в 1911 году, и из его показаний, данных вскоре после убийства, явствует, что власти не получали от него сообщения о готовившемся похищении. В своих показаниях на процессе заговорщиков Вейхман заявил, что Глизон не принял всерьез его рассказ об обстановке в гостинице Мэри Саррет и высмеял мысль о том, что подготовляется похищение президента.
Что же побудило Глизона заметно изменить в своих мемуарах прежний рассказ о своей роли в событиях 1865 года? По мнению У. Хенчета, аргументацию которого мы воспроизвели выше, это было связано с книгой О. Г. Олдройда «Убийство Авраама Линкольна», опубликованной в 1901 году и приобретшей широкую известность. Эта книга во многом основывалась на использовании ее автором материалов, полученных от Вейхмана. Заслуга Хенчета состоит в том, что он обратил внимание на противоречия в свидетельствах Глизона от 1911 и 1865 годов, тем самым сделав невозможным простое повторение в исторической литературе тезиса о том, что власти были предупреждены о заговоре.