Тайны Вечного города. Термы Нерона

Дерендяев Андрей

– Придумал! Все прячемся, остается только Герма.

Служанка затравленно посмотрела на него, в глазах отразился страх.

Рядом с дверью росли густые кусты. За ними и укрылись.

– Как пленник? – поинтересовался Озмилк, подходя к невольнице. – Хорошо себя вел?

– Да, – коротко ответила та, всем своим видом показывая сильное желание уйти.

– Действуйте, – прошептал Фабий на ухо Непоту.

– Я? – у щеголя от удивления вытянулось лицо.

– Мы дети, на нас не рассчитывайте.

– У тебя же план.

– Это

он и есть.

– Юпитер тебя порази, мальчик, – проворчал Непот и принялся осторожно выходить из укрытия.

Озмилк между тем оглядел дверь, попытался заглянуть в окно.

– Наш невольный гость что-то затих, – с подозрением произнес он.

– Может, спит? – слегка дрогнувшим голосом отозвалась Герма.

– А что ты так волнуешься? – Озмилк распрямился, словно петух на деревенском дворе, заходя в курятник.

– Да так ничего…

Непот, ступая на цыпочках, медленно приближался, заходя слуге за спину.

– Ой! – вскрикнула Герма, наконец, догадавшись, что тот задумал.

Озмилк, в самый последний момент заметивший пробежавшую по земле тень, отбрасываемую фигурой франта, резко развернулся. Но было уже поздно. Непот резко и с размаху стукнул его кулаком по голове. Тот крякнул и пошатнулся. Второй удар повалил его с ног. После третьего слуга затих, широко раскинув руки.

– Он мертв? – в ужасе прошептала Герма.

– Я некровожадный, он просто лишился чувств. Идем.

– Ее нельзя брать с нами, это вызовет подозрения, – возразила Туллия.

– Подозрения?

– Вас объявят сбежавшим и начнут искать. Нет, поступим по-другому. Она остается здесь. Герма, когда Озмилк придет в себя, сообщите ему, что, какой-то незнакомец напал и ударил вас двоих по голове. Вы ничего не помните и ничего не видели. После Непот попытается вас выкупить. Ведь так?

Она строго посмотрела на спасенного.

– Разумеется! Конечно! О чем речь. Непременно, прямо завтра утром.

Девушка вздохнула:

– Буду ждать, – и вымучено улыбнулась.

Фабию стало жаль ее и он пообещал себе, что обязательно выяснит ее дальнейшую судьбу и, если Непот обманет, сам выкупит невольницу.

– Вам следует поторапливаться, – сдерживая слезы и во все глаза глядя на щеголя, выдавила из себя Герма. – Скоро выпустят собак.

– Собак? – Феликс поежился, он сильно недолюбливал псов.

Они быстро двинулись в сторону калитки.

– Вы куда? – удивилась служанка.

– На выход, – отозвался Фабий. – Как пришли сюда.

– Там давно закрыто. Идите через дом, только так можно покинуть особняк.

Только сейчас Фабий осознал, в какую переделку они угодили. Пробираться по незнакомым коридорам, большей частью погруженным в темноту, не зная, в каком месте ты наткнешься на его обитателей. От такой мысли бросило в дрожь, на лбу выступили капли холодного пота. Молнией мелькнула спасительная мысль.

– Ведите, – обратился он к Непоту. – Вы же бывали тут раньше. Наверняка проведете нас на улицу?

Щеголь сконфужено промямлил, видимо, начиная понимать, что до истинного спасения еще очень далеко:

– Я всегда был с Цедицией. И не обращал внимания на расположение комнат. К тому же меня провели через калитку в стене.

Фабий издал протяжный стон, Феликс последовал его примеру.

– Хватит стоять, – рявкнула Туллия. – Озмилк скоро придет в себя.

Они медленно двинулись гуськом к дому. Достигнув входа, беспрепятственно проникли внутрь. Оказавшись в просторном, темном коридоре огляделись. Рядом имелась открытая дверь. Заглянув в находящееся за ней помещение, Фабий увидел обширную комнату. Воздух в ней показался ему значительно теплей, чем снаружи. Вероятно, он обогревался с помощью проложенных вдоль стен нагретых труб, плюс за счет расположения самого помещения, ведь солнечные лучи попадали внутрь в течение целого дня. Здесь хранилась одежда, не выносившая сырости и холода. Часто рядом устраивали купальню и домашнюю баню.

Вернувшись обратно, Фабий последовал за друзьями. Мягко ступая по твердому, гладкому полу они прошли мимо таблинума, обычно служащим кабинетом для хозяина. Внутри этой комнаты нередко помещался шкаф с ящиками для книг и натертых воском дощечек, служащих для письма. Впереди скрипнула, открываясь, дверь и коридор разрезала полоска света. Из комнаты вышел слуга, неся в руке большую свечу.

“Повернет к нам – конец”, – мелькнула в голове паническая мысль.

Попятился назад и почувствовал, как на ногу наступил Феликс. Пришлось от боли закусить губу. К счастью, невольник повернул в противоположную сторону и вскоре скрылся за углом.

– Пронесло, – выдохнул брат.

Фабий едва слышно выругался, выдергивая ногу из-под подошвы его башмака. Вновь двинулись дальше. Проходя мимо раскрытой двери, он осторожно заглянул внутрь и мгновенно обомлел.

“Не может быть!”

Схватив брата за край туники, сделал знак остановиться. Удивленный Феликс обернулся. Фабий, едва шевеля руками, показал внутрь комнаты.

– Загляни, – одними губами прошептал он.

– Это же… Это же сириец! – спустя секунду попытался воскликнуть тот, но Фабий успел зажать брату рот, во все глаза глядя в сторону сидевшего на мягкой кушетке возле расписанной яркими красками стены мужчину. Низенького роста, лысый, с блестевшим в свете светильников черепом. Он был одет в темно-красный хитон, доходящий до колен и скрепленный на плечах пряжками в виде скарабеев.

“Так вот, что Алкей говорил про его уши”.

Приглядевшись, Фабий увидел в каждом ухе по толстой золотой сережке.

“Это точно он. Убийца…”

Грудь наполнилась бодростью, смешанной с радостью. И почти сразу сменилась страхом.

– Выполню, о чем речь… – преступник легко поднялся, расправляя складки хитона.

Взял лежавший рядом плащ и накинул на плечи.

– Завтра все решится, не подведи, – произнес еще один мужской голос, хозяин которого оставался для Фабия невидимым.