Тайные страсти принцессы Джеллы

де Монтепен Ксавье

В тот момент, когда мы мысленно перешагиваем через порог священного места, жрицы в полупрозрачных красных покрывалах стоят отдельными группами, некоторые из них лежат у рва, который окружает святилище со спальным куполом и отделяет его от остального храма. Жюбэ, главная жрица, стоит среди младших жриц, выделяясь среди них своим ростом. Она протягивает руку и говорит резким, повелительным голосом:

— Настало время молиться, жрицы грозной богини Бовани.

— Мы готовы.

— Тогда начнем, и да внемлет нам богиня!

Послышался один голос, потом другой, третий, как в католических церквах, где каждый читает свою молитву.

— Богиня зла… — начала первая жрица.

— Богиня мести… — продолжала вторая.

— Богиня крови… — вопила третья.

— Помощница тутов… — взывала четвертая.

— Внемли мольбам нашим, которые несутся к тебе! — в свою очередь проговорила Жюбэ. — Не отвергни их и защити нас… Позволь нам убивать многих и многих, разреши кровопролитие для неутомимых рук!..

Внезапный гул прервал эту странную молитву. Удар колокола пронесся по храму и наполнил его заунывным звуком.

— Молчите! — приказала Жюбэ. — И слушайте!

Удар колокола повторился.

Главная жрица склонилась в знак повиновения.

— Вы слышали? — спросила она. — Звук священного колокола раздался дважды, не так ли?

— Действительно, — отвечали жрицы шепотом.

— Таинственный голос этого колокола дает нам понять, что через порог храма переступили высокие лица. Согласно законам богини мы должны удалиться из святилища. Удалитесь, сестры, не оборачиваясь назад.

Главная жрица сняла со своего пояса ключ и отперла им решетку, закрывающую вход в одну из галерей. Жрицы поднялись одна за другой и, еще раз преклонившись перед мраморным святилищем, вытянулись в длинный ряд, проходя мимо Жюбэ. Главная жрица удалилась вслед за ними и заперла за собой решетку.

В опустевшем храме наступило мрачное, гробовое молчание, длившееся несколько минут. Внезапно поднялась одна из занавесей на галерее и в образовавшемся проходе появилась чья-то маленькая фигурка. Неужели Казиль? Да, это он шел, не совсем еще твердо, но достаточно решительно.

— Входите же, — проговорил он, оборачиваясь, — войдите, мы одни!

Джордж Малькольм и Стоп вышли из мрачной галереи.

— Надо спешить, господин, — начал Казиль, — причем действовать нужно крайне осторожно. Здесь в каждом углу притаилась опасность. Мы окружены браминами, которые бодрствуют, скрываясь в глубине этих коридоров, они ежечасно сменяются, охраняя тайны святилища Бовани. Стоит одному из них заметить нас, он тотчас забьет тревогу, и тогда мы погибли.

— Значит… — пробормотал Стоп, содрогаясь от ужаса, — значит, этот храм — жилище дьявола? Да, приходится еще раз пожалеть о нашем доме, хотя там сейчас очень жарко…

— Трус! — прошептал Джордж.

— Прошу извинения, ваша честь, — проговорил Стоп. — Осмелюсь возразить, правда всегда должна быть на первом плане: я не трус, а только очень осторожен.

— Жрицы богини Бовани, — продолжал свои объяснения Казиль, — и днем и ночью стерегут святилище, и если бы нам не помог священный колокол, они не ушли бы отсюда.

— Священный колокол… Что он означает?

— Прибытие высокопоставленных лиц.

— Откуда же ты знаешь эти тайны?

— Я с детства был посвящен Бовани. Я рос в этом храме.

XXI. СВЯТИЛИЩЕ

После такого объяснения Джордж задумался.

— Казиль, — сказал он, помолчав. — Я тебе безгранично верил, но ты один раз уже предал меня…

Казиль, не отвечая, понурил голову, он чувствовал и сознавал свою вину и справедливость укоризны.

— Не должен ли я и теперь тебя подозревать? — продолжал расспрашивать Джордж.

Казиль выпрямился и гордо посмотрел в глаза Джорджу, твердо проговорив:

— Вот моя рука, господин, возьмите ее, и пусть она находится у вас, пока мы не покинем мрачные своды этого храма. У вас есть оружие, и вы успеете поразить меня, если я обману вас. Эта казнь будет вполне заслужена мной.

Эти слова и особенно выражение, с которым они были произнесены, успокоили Джорджа.

— Я слышу шаги, — сказал Казиль. — Сюда идут, нам надо спрятаться, — добавил он, указывая на вход в галерею, закрытый занавеской.

— Но ведь они могут пройти именно через эту дверь, — заметил Джордж, — и тогда нас обнаружат.

— Ваши опасения напрасны, — возразил Казиль. — Из этой галереи нет выхода.

Шаги приближались.

— Торопитесь, — прошептал Казиль, приподнимая занавеску, — и не шевелитесь, не произносите ни слова, сдерживайте свое дыхание… Входите! Входите!

В тот момент, когда занавеска опустилась за ними, в храм вошли несколько индусов, которых пропустила, скрипя на своих петлях, железная решетка. Лицо каждого из них было закрыто длинным темным покрывалом с отверстиями для глаз, наподобие средневековых монашеских капюшонов. Среди них были и принцесса Джелла, раджа Дургаль-Саиб, Суниаси.

— Мне послышалось, будто здесь говорят, — сказал Дургаль-Саиб, войдя в святилище и озираясь.

— Вы слышали, раджа, голоса жриц, которые удалились, чтобы очистить святилище по повелению высшей воли, — ответила принцесса. — Мы находимся под священными сводами, так поклонимся богине и вознесем ее в своих молитвах.

Все пали ниц возле рва и коснулись лбами пола.

— Бовани! Бовани! — торжественным голосом проговорил Суниаси.

Все отозвались на это воззвание в один голос:

— Бовани! Бовани!

После этого все поднялись и раджа обратился к принцессе:

— По вашему приказанию, принцесса, мы последовали сюда за вами. Объясните же нам причину этого вызова.

— Свершение грозного дела близится! — сказала Джелла. — Оно готовилось годы и созрело окончательно, через два дня все произойдет.

— Наконец-то! — с радостью воскликнули индусы.

— У нас все готово, — продолжала Джелла.

— Что будем делать? — спросил Дургаль-Саиб.

Принцесса ответила приказанием: