Тайный дневник Розовой Гвоздики
Шрифт:
— Прополощите рот, кажется, у меня есть мятные пастилки…
Я залезла в сумочку, не обращая внимания на то, что дверь в кабинку открылась и к нам заглядывают уставшие ждать девушки. Гораздо больше меня интересовало, как в такой маленькой сумочке умещаются помада, расческа, сотовый и еще тысяча полезных мелочей.
На плечо легла изящная белая ладонь, и я подняла глаза.
— Спасибо, — искренне сказала Серена. Тушь потекла, нос красный, но выглядит она куда лучше, чем пять минут назад. — Вы так добры!
— Все в порядке, — покачала головой
Я протянула ей упаковку «Рондо».
— Спасибо! — Склонившись над раковиной, Серена побрызгала лицо водой. — Хочу извиниться за вчерашнее, — осторожно начала она, промокая лицо «Клинексом».
— Вам не за что извиняться, — твердо сказала я.
Ну, разве за то, что у нее хорошая фигура и красивая обувь…
— Колин вел себя очень грубо.
Вот с этим нельзя не согласиться. Интересно, Селвик рассказал ей о нашей встрече на кухне? Растянув губы в улыбке, я протянула Серене тушь.
— На самом деле он совсем не такой, — оправдывалась Барби, большие карие глаза следили за мной из зеркала. У кого-то я видела глаза точно такого же оттенка: теплые, ореховые с золотыми крапинками. — Потом ужасно переживал, что вам нагрубил…
Очень трогательно, но ее извинения мне не нужны. Сам нагрубил, пусть сам и извиняется.
— Боюсь, нам пора, — быстро проговорила я. — Благодаря нам у раковин тоже появилась очередь.
Быстро собрав косметику, я буквально вытолкнула Серену из уборной. Колин с Пэмми ждали у двери. Кен тут же бросился к Барби, помог надеть пальто и попросил охранника вызвать такси.
Пока девушка прощалась с Пэмми, Колин повернулся ко мне.
— Спасибо, что позаботились о Серене, — тихо сказал он.
— Втираюсь в доверие, — съязвила я, но неожиданно поскользнулась и чуть не упала. Два часа сна плюс четыре (или пять?) бокалов шампанского, так что ничего удивительного.
— Осторожнее! — Селвик схватил меня за руку. — Послушайте, а о вас есть кому позаботиться?
Нет, бокалов было пять. Когда улыбается, Колин — просто копия того мужчины с фотографии на каминной полке миссис Селвик-Олдерли. Только без лошади. Я крепко зажмурилась, надеясь, что голова перестанет кружиться.
— Нет-нет, я в полном порядке! — заявила я и снова покачнулась.
— Да уж, вижу, — усмехнулся Селвик.
Я изо всех сил старалась стоять прямо, что откровенно веселило Колина.
Наконец он обнял подругу за плечи:
— Готова, милая?
Серена кивнула, доверчиво прижимаясь к его сильным рукам.
— Хотите, мы завезем вас по дороге? — предложил Селвик.
Эйфория от шампанского постепенно проходила, уступая место смертельной усталости.
— Спасибо! — бодро сказала я и схватила бокал шампанского, хотя пить больше не собиралась. — Мы с Пэмми еще не уходим. Время-то детское. Правда, Пэмс?
Никогда не видела подругу такой удивленной.
— Конечно, Элли, — кивнула она.
— Тогда доброй ночи, — проговорил Колин, вместе с Сереной поворачиваясь к двери.
Кажется, он рад, что на шею не свалилась
— Спокойной ночи, Элоиза! — вынырнув из-под его руки, промурлыкала Барби. — Еще раз спасибо за заботу.
Я смотрела, как они, обнявшись, двигаются к выходу, ненужный бокал с шампанским весил целую тонну.
Двери в бутике стеклянные, и, вытянув шею, любопытная Пэмми наблюдала, как Кен сажает свою Барби в такси.
— Никогда бы не подумала, что брат Серены станет таким красавчиком, — задумчиво проговорила подруга.
— Какой брат? — удивленно спросила я.
— Вот этот, — пояснила Пэмми. — Высокий блондин, как его Седрик, Сесил?
— Колин?
— Да, точно!
— Он ее брат?
— Нет, папа римский! Конечно же, он ее брат! Бедная Серена! — зачастила Пэмми. — В прошлом месяце она рассталась со своим парнем, и теперь братец за ней присматривает. Она мне все это рассказала, пока вы с ним шептались у подиума. Интересно, о чем вы беседовали? Элли? Эй! Земля вызывает Элли! Милая, тебе плохо?
Мои глаза словно прилипли к стеклянным дверям, за которыми только что исчезли Колин и его сестра.
— Да, плохо, — мрачно заявила я.
Глава 30
И, не подозревая о появлении конкуренток, Пурпурная Горечавка взлетел по ступенькам своего дома и раскрыл дверь, не дожидаясь помощи Стайлза. По дороге из Тюильри Ричард без конца вспоминал изумленное лицо Амели, когда он поцеловал ее ладонь. Настроение стремительно улучшалось, и Селвик весело засвистел, увернувшись от помоев, которые вылила со второго этажа служанка. Операция «Обольщение девицы» шла без сучка без задоринки, и, самодовольно улыбнувшись, Ричард швырнул шляпу на маленький столик.
Стоп, а где столик? Да вот он, полностью завален свертками. В коридоре картонки, коробки, сундуки…
— Мама?
Ричард моргнул раз, потом еще, но видение не исчезло.
— Привет, милый! — помахала рукой маркиза Аппингтон и снова повернулась к несчастному Стайлзу. — Так, объясняю еще раз: эти две картонки отнести в большую спальню, а сундук… — Дворецкий захрипел, как семидесятилетний старик.
— Мама?
— Что, милый? — Маркиза вручила Стайлзу еще одну картонку. — Хватит ныть! Меня не проведешь. У вас осанка тридцатилетнего.
— Ему в самом деле тридцать, — сухо отметил Ричард. — Мама, что ты здесь делаешь?
Он изо всех сил старался держать себя в руках, однако в голосе сквозило неприкрытое отчаяние. Пурпурная Горечавка снова почувствовал себя сопливым мальчишкой.
— Как же я не заметила?! — воскликнула леди, а Стайлз тут же удрал, воспользовавшись тем, что она отвлеклась. — Что за вопрос, милый? Мы приехали тебе помочь!
У Ричарда потемнело в глазах, и он тяжело опустился на огромный сундук, в который, судя по размерам, могло войти все столовое серебро, летний и зимний гардероб леди Аппингтон и пара лакеев. Хотя, быть может, это всего лишь мамина обувь.