Те, кто выжил
Шрифт:
«Кабинет» был прост до предела: два школьных стола буквой «Т», такие же диваны и простенькие вертящиеся стулья с сиденьями из серой дерюжки. В углу столик с чайником. Вместо телефона – простая туристическая рация в заряднике. Но обжились, видно.
– А вон, садитесь, – сказал Дмитрий, широким жестом указав на стулья. – Сейчас чайку принесут, а под чай и поговорим. Нахабинские, говорите?
– Он из Нахабина, – указал я на глазевшего по сторонам Игоря. – А я изо Ржева приехал. Мы вам вроде как конкуренты. Или партнеры – это уже как побеседуем. По мне – так лучше партнеры.
– Ага, вот как, – чуть склонив голову набок, всмотрелся в меня внимательно Дмитрий. – А по… гм… происхождению вы, конкуренты, из каких будете?
– Не понял? – переспросил я.
– Ну вот из военных, или там из бандитов, или из кого другого? – спросил он как-то вкрадчиво.
– Странный вопрос, – хмыкнул я. – Из населения ржевского анклава. Там, собственно говоря, жизнь как жизнь. То есть разные люди живут, кроме бандитов разве что.
– А что с бандитами?
– А не живут они там что-то – не живется им, – ответил я, глянув ему в глаза за бликующими толстыми стеклами очков. – Скорым судом изводят начисто.
– А, ну да, хорошо, – кивнул он удовлетворенно.
Разговор как-то перескочил на обычный треп, Дмитрий старательно избегал дела. Вскоре вошла женщина, одетая в джинсы и грубый свитер, с чайником и какой-то корзинкой в руке. Выставила на стол все, в корзинке оказалась горка печенья. Пока она доставала кружки из тумбочки, я пригляделся. Крепкая, сильная, коренастая, но совсем не толстая, при этом с добродушным щекастым лицом и короткой, почти мужской стрижкой. Разлив чай, она уселась за стол рядом с Дмитрием.
– Так вы все же с заказом али с предложением будете? – спросил бородач.
– Да я и не знаю, – развел я руками. – Думал, что за разговором все и вырисуется. Давно вы здесь?
– Не очень, месяца полтора, – ответил он. – До того на Минском сидели, в Рабочем поселке, да там сразу несколько банд завелось, сплошь с Кавказа. В общем, не дали жизни, пришлось переселяться.
– А здесь с этим как? – уточнил я.
Он махнул рукой как-то неопределенно, затем сказал, тоже не слишком уверенно:
– Да терпимо вроде.
– «Терпимо вроде» – это как? – уточнил я. – Бьют не больно, грабят не догола или просто их нет? Как-нибудь детализировать нельзя?
– Да непонятно пока все, – вновь отмахнулся он. – Проявлялись тут какие-то, но ни во что не вылилось – уехали, да и все.
– А кто такие? – проявил интерес Игорь.
– Да откуда я знаю, – явно не желая развивать тему, отболтался бородач. – Были и были, приехали да уехали, что тут еще обсуждать. Машины наши видели? – резко сменил он тему.
– Нет пока, откуда, – ответил я. – А есть вообще специализация?
– Есть, как не быть, – важно кивнул он. – Рейдовые грузовики делаем, в Москву за мародеркой гонять, и багги под пулемет.
– И как? – вновь влез Игорь. – По багги в смысле как? Интересуется покупатель?
– А то! – даже немного возмутилась молчавшая досель женщина. – Быстро, просто, носится как самолет, каркас сеткой прикрыть можно от всякой твари. Дозором с грузовиками обычно идут.
– И чинить просто: все же открыто, – добавил бородач. – Даже если снизу подлезть, то вдвоем накренить можно. Мотоцикл, блин, только колес четыре. Глянуть хотите?
– Естественно! – оживился я, почувствовав, что на этом у нас разговор наладится: за интересную всем тему зацепились – дальше само пойдет.
В этот момент у бородача часто заговорила рация, я лишь расслышал слова «приехали», «договаривались» и еще «сухой». Дмитрий сморщился так, словно ему на больной зуб вишневая косточка попалась, замахал зачем-то руками, явно не зная, что делать с нами. Послышались приближающиеся шаги: шло сразу много людей. Хлопнула дверь в «приемную», затем распахнулась дверь уже наша.
В «кабинет» вошло трое, чей род занятий лично у меня никаких сомнений не вызвал. Бандиты, самые обыкновенные, братва. Скатившиеся к тому же к «классике жанра» в нарядах, как в былые времена. Все в спортивных костюмах, разве что с разгрузками поверх них, высокие, рослые, стриженые. У их главного, одетого в черный «адидас», ладони лежат поверх висящего на груди наискосок АК-103 с подствольником и пальцы в «перстнях». Морда у него худая, какая-то волчья, взгляд недобрый и внимательный. И умный. Двое, что с ним вошли, были здоровей, под метр девяносто каждый, явно спортсмены. Румяные, мордатые, а глаза пустые совсем: убийцы. До того как это все случилось, может, убийцами и не были, так, «быками» в какой-то бригаде выступали, а вот сейчас, когда все можно стало… какая же мерзость и пустота у них в глазах.
Что-то плеснулось внутри, под желудком. Не страх – злоба. Даже в ушах немного зазвенело. Силу они взяли теперь, понимаешь… не до хрена ли им будет?
Бандитов было больше – я слышал еще и голоса из «приемной», Дмитрию выход прикрыли на всякий случай, если отсюда выскочить сумеет. По выражению лиц было видно, что приехали лоха грузить, по полной программе и со всеми бонусами. «Прикрутить» должны были бородатого со всем его автобизнесом именно сейчас и уже окончательно: наврал он про «покрутились и уехали», точно наврал. А это, собственно говоря, уже по интересам моим удар: у меня на Дмитрия планы совсем другие. Да и ему, если честно, мои бы планы куда приятней были. А что бандиты предложат, я слушать не хочу – и так все знаю. И то, что словами предложат, от реальности далеко будет – это порода такая, будут жрать его по кусочкам, хвост рубить по частям.
Старший повернулся ко мне, приняв, видимо, за главного из гостей, сказал:
– Уважаемые, извините, у нас тут с Дмитрием разговор запланирован. Неудобно просить, но не перекурите полчасика, а? Не возьмите за оскорбление, такая накладочка просто.
Я просто кивнул и направился к двери, а Игорь сказал:
– Хоп, лады, – и пошел следом.
Вид у бородатого стал еще тоскливей, когда он увидел, что мы уходим. Страшно ему один на один с бандитами оставаться. А чего он хотел – чтобы мы просто так вписались или что? У всего цена есть, голова твоя бородатая. Дверь захлопнулась, и было слышно, как один из «быков» навалился на нее спиной с той стороны, словно запечатав собой единственный выход.