Театр тающих теней. Словами гения
Шрифт:
…и замечаю, как…
…мимо моего балкона пролетает что-то…
…упавшее сверху…
…вниз…
…крупное. Куда больше, чем чайки, которые стаями кружат над «Барракудой» и норовят украсть со стола твой завтрак…
…синее…
…крупное синее…
…пролетает и со странным приглушенным, но звенящим звуком шлепается вниз…
Шлепс!
…следом раздается визг только что передвинувшей свой зонтик в тень голландки.
Выглядываю с балкона.
Остававшийся на солнце голландец с трудом вытаскивает свою жену из-под раздавленного тента, на который только что откуда-то сверху упал большой синий предмет.
Вглядываюсь. И понимаю, что упавшее синее — это «Мистер Бин», сеньор Тиензу. В синем поло!
Упал и не двигается.
Второй труп?!
Второй за неполные сутки труп в умиротвореннейшем месте на берегу океана, куда я приехала поработать в тишине?!
Бегу вниз.
На моем ноутбуке так и остается открытым файл «ЗАЯВКА НА СЦЕНАРИЙ. 80-е. doc».
Заявка на сценарий
Режиссер Кирилл, после «Пластилина» уже широко известный, но пока еще в узких кругах, уговаривает ее написать сценарий к одной из частей его нового сериала.
— Это любовь в ХХ веке. Каждая серия — одно десятилетие. Уже пишут Нина Садур и другие. Ты напишешь про восьмидесятые.
— Кир, я журналистка! Никогда не писала сценариев. Даже не знаю, как это оформлять, сколько знаков, каким кеглем. И все эти ЗТМы, интерьеры, натуры…
— Пиши как пишется. А ЗТМы мы поправим.
Она создает на компьютере файл «80-е. doc». И пишет:
В 80-е годы по нашей жизни прошла резкая грань. И эта история любви развивается в двух временах, разделивших и это десятилетие, и всю нашу жизнь на две половины — до 1985-го и после.
Татьяна
Олег
Старуха (возможно, постаревшая героиня одной из прошлых серий)
Канадка
Гэбэшник
Телевизионный Начальник
Однокурсница
Коллега
Мама Татьяны
Инженер видеомонтажа
Хоккейный тренер
Тренер по фигурному катанию, женщина
Врач
Объекты и натура: Монтажная на телецентре. Двор рядом с входом в 17-й подъезд телецентра в Останкино. Палата и коридор больницы. Крытый каток. Лекционный зал и коридор журфака. ДК им. Горбунова. Отделение милиции. Квартира Тани. Квартира Олега. Двор возле дома Олега. Место около газетных стендов в Лужниках.
Действие начинается осенью 1988 года. Главная героиня Татьяна — известная тележурналистка. В прологе в телевизионной монтажной на мониторе мы видим интервью, которое Татьяна берет у одного из постаревших героев других эпизодов сериала, которое должно связать разрозненные серии.
В первых сценах идет подготовка очередного выпуска популярной телепрограммы (что-то вроде «Взгляда»), который ведет Татьяна. Во всем — в кадрах, мелькающих на монтажном столе, в разговорах журналистов, в указаниях Начальника — чувствуется аромат того времени и той телевизионной эйфории, что витает в воздухе поздней осени 1988-го.
Таня сидит около монтажного стола с Видеоинженером. На мониторе сама Таня. Она берет интервью у известного всему миру художника.
Татьяна — уже звезда, уже письма приносят мешками, уже на улицах не пройти, но на монтаж своего интервью, будь добра, как все нормальные люди, сама-сама-сама.
Таня показывает Видеоинженеру, какой кадр с каким стыковать. Монтаж идет десятый час. Видеоинженер уже плохо соображает, но до вечернего эфира нужно успеть интервью домонтировать и хоть часок перед первой «Орбитой» подремать, иначе мешки под глазами будут, и попробуй объясни, что от ночного монтажа.
Уже двенадцать. Шансы подремать тают с каждой минутой.
— Успеваем?
Начальник забегает проверить готовность.
— Когда мы не успевали, босс! Еще три часа, — отвечает Видеоинженер. — «Обезьяну» сейчас зарядим.
Программа первый раз выходит в эфир на Дальний Восток, что и называется первой «Орбитой». В три часа дня по московскому времени. На первую «Орбиту» нужно засунуть «красную обезьяну» — непроходной сюжет, за который зацепится начальство и кураторы из ЦК КПСС. Из вечернего прямого эфира на европейскую часть и на Москву «красную обезьяну» со скандалом заставят убрать и авось не заметят главную фигу в кармане. На прошлой неделе так чудом выдали в эфир «Скованные одной цепью» известной только в андеграунде группы «Наутилус Помпилиус»! Сами не поверили, что получилось!
Начальник крутит диск телефона.
— Да. Анатолий Григорьевич. Все под контролем. Понял. Во сколько? Понял. Да, успеем. Успеем. Сейчас будет.
Начальник кладет трубку, поворачивается к Татьяне:
— «Дед» просил передать, что за твоих «Капитанов Немо» больше биться не будет.
Татьяна не понимает.
— Каких Немо?
— Сама соображай.
— «Наутилуса Помпилиуса» название перепутал?
— Еще пара разборов полетов на десятом этаже, — выразительный жест Начальника пальцем вверх, — и мне, как «Деду», будет уже все равно, капитаны Немо или капитаны Гранты.
Закуривает.
— Еще «Дед» просил передать, чтобы через час была в студии. В гриме. Лаврентьева прямо из Шереметьево привезут. Позже он не может.
— Это какой Лаврентьев?! Олег?! — Видеоинженер от такой новости, похоже, проснулся. — Тот самый?! Наш первый в НХЛ?!
— Блин, Сапыч, монтируешь интервью Таньки с реальным гением, и ноль эмоций, — притворно строго бухтит Начальник. — А на энхаэловца такая реакция!
— Так то ж Лавр! — не может успокоиться Видеоинженер. — Ух, Танька!