Техноэкономика. Кому и зачем нужен блокчейн
Шрифт:
Выходит, наши попытки научиться управлять капитализацией, эффективностью и мощностью производительных сил имеют под собой очень простую, интуитивно ясную основу. Есть критерий адекватности всякого социального конструирования: этим действием вы либо преодолеваете отчуждение, либо усугубляете его. Если преодолеваете, то летите как на крыльях, поддерживаемые незримой силой вдохновения, испытываете то, что в каббале обозначается как божественное присутствие, а по-простому, по-русски – благодать. Если не преодолеваете – обрекаете себя на богооставленность, бессмыслицу и душевную пустоту, социальную преисподнюю при жизни.
Но для человека, мыслящего рационально, отчуждение –
Если же я действую пусть даже из благих побуждений, но иду не тропою Дао, а просто ломлюсь через социальный лес по кратчайшей траектории, игнорируя ландшафт – то при этом прокапываю насквозь холмы, скачу через овраги, а деревья сшибаю лбом и валю на окружающих, нанося колоссальный ущерб флоре и фауне, экологии, близким и самому себе. Аналогично, есть лобовой, большевистский путь создания корпораций «в ручном режиме», и есть культурный путь, основанный на знании, Писании и Предании…
«Оправдана ли в России-2008 ставка на корпорацию?» Ответ на вопрос состоит из двух частей.
Стремиться к современной корпоративности необходимо, это один из фундаментальных, долговременных ориентиров современности. Нужно загодя готовить кадры, методы, технологии, инструменты.
Ставка на корпорацию в 2008 году невозможна, потому что ставить не на что. Этаж, на который корпорация может быть поставлена в физическом смысле слова, пока не построен. Если же пытаться, как в Советском Союзе, водружать ее на недостроенный этаж массового предпринимательства – она, будучи вещью тяжелой, провалится со страшным скрежетом, ломая временные подпорки и давя всё под собой. И погребет под обломками ростки и саженцы предыдущих укладов, рыночного и предпринимательского, которые в нашей стране только недавно стали оформляться.
Рузвельт всегда живой. Юбилейные тезисы [5]
Рузвельтовский столетний юбилей пришелся на 1982-й – последний год брежневского застоя. По уму уместно бы откликнуться "Тезисами ЦК КПСС к столетию тов. Ф. Д. Рузвельта". Да не хватило широты взгляда, разросшаяся склера пожрала всю роговицу.
По примеру «Наших», вернувших ветеранам новогоднюю елку 1941-го, хотелось бы и тут исправиться, хотя бы спустя четверть века.
5
«Русский журнал», 08.02.2007: http://russ.ru/Mirovaya-povestka/Ruzvel-t-vsegda-zhivoj
1. Дума о Рузвельте безъязыкая
Прикосновение к феномену Рузвельта оставляет занозы тайны, мощи, обаяния – алхимического набора подлинности. Даром что он чужой для русско-советского мироощущения. Потому все личное прилично разом отставить.
Рузвельт угодил в стык двух эпох, таких непредставимо громадных, что в обыденном языке им нет имен. Тут любые «измы» мельчат, тем паче всякий иностранный термин в России рискует разделить участь невинного глагола sortir. Капитализм, коммунизм, консерватизм и т. п. русская свинья вываляла, не удосужившись съесть. Либерал, за которого отдельное спасибо Щедрину, добит ленинской присловицей "с упоением либерального кретина"…
Семнадцать лет назад [6]
Но иного выбора, чем околофилософский дискурс, по-прежнему нет. В жизненном опыте нормального человека релятивистские эффекты не присутствуют, потому и говорить о них приходится не на бытовом языке, а на новоязе теории относительности. Горе не от избытка ума – от недостатка речи.
6
См. "Новые вехи" в журнале «Знамя» #1 за 1990 г., книгу "Второе пришествие". – М., 1991. Тексты доступны в сети по ссылке http://www.yk1.ru/publications/.
Речь ниже пойдет, собственно, не столько о Рузвельте, сколько о собственности.
2. Бытие, сущность и понятие истории
Социальная история, на две трети еще предстоящая, делится, как помнят все младогегельянцы, на эпохи овладения-присвоения человеком собственного бытия, затем сущности и, наконец, понятия. Сущность же человека (как вспомнят теперь уже младомарксисты) заключена в совокупности всех социальных отношений – в форме общения. Аналогично присвоение бытия тогда означает овладение всеми формами производства, присвоение понятия – овладение формами сознания.
На заре эпохи #1 первородный человек, изгнанный из рая, обнаруживает себя в качестве частного производителя, ведущего местечково-натуральное хозяйство и отчужденного от прочих сынов и дочерей Адамовых, от сферы совокупных ценностей и смыслов. Пытаясь преодолеть свою частность, он на протяжении эпохи создает всеобщую, универсальную форму самопроизводства – капитал.
Капитал устойчив только в процессе экспансии в некапитализированную периферию. Налетая друг на друга, частные капиталы сплетаются в ткань мирового финансового рынка, подверженную судорогам и спазмам. Великая депрессия была одним из сильнейших.
Маркс еще в заметке 1847 года доходчиво объяснил пролетариям "тайну капиталистической эксплуатации". Всю жизнь он продолжал писать том за томом о капитале не потому, что был параноиком. Подобно авиаконструктору, изучающему газодинамику, он стремился постичь закономерности движения рынка капиталов, чтобы научиться – уже за рамками завершаемой эпохи #1 – управлять капитализацией производительных сил.
3. Галактика Нового курса
Время Рузвельта – начало истории #2, эпохи овладения социальным человеком своей формой общения, то есть совокупностью отношений собственности. Содержание этой эпохи – движение от случайно-частных форм общения к всеобщей, общественной идентичности. Но до такой всеобщности сегодня дальше, чем до звезд. Покуда мы в первобытном лесу: отдельные собиратели себя и охотники за сущностью кустарно вяжут предпринимательские цепочки добавленной стоимости из разрозненных связей с ближайшими собственниками недостающих ресурсов.