Техномансер. Случайная встреча
Шрифт:
– Хочешь его убить? – тихо спросил монстр, нахмурив толстые брови.
– Нет, мне нужны ответы на вопросы. А как считает твоя информационная система?
– Это детёныш, – просто отозвался второй ксенос, нервно взмахнув парой крыльев. Он давно привык к общению со своим товарищем, так что мог игнорировать странные обороты речи. – Лабиринт не воспринимает его, как угрозу. Не вызывает монстров и не пытается убить, значит, он не видит в нём опасности. Или что-то вроде этого... И вообще, чего ты ко мне пристал?! Ты же нашёл его? Вот и думай дальше, что делать!
– Мои системы в тупике. Подобное
– Хватит использовать логику! Начинай использовать своё ядро! – мантикора указала заостренным хвостом на блеснувший кристалл, торчащий из груди голема. – Отсюда исходят наши желания, инстинкты и эмоции, ты же мне сам это рассказывал, помнишь?
– Я всё помню. Каждое своё движение и действие, – скрипуче отозвался оживший механизм, продолжая взирать на тело ребёнка. – Но я – это не ты. Мы различны, так как у меня просто не может быть эмоций. До сегодняшнего дня мои поступки были наполнены логикой. В моих теперешних действиях она отсутствует. Потеря логичности в действиях равносильна моей смерти, но я до сих пор жив. И это точно не эмоции, ведь они недоступны моим системам. Повтор вывода: подобное невозможно обработать. С другой стороны, у меня есть только несколько целей – они исходят из моей главной задачи. Это существо может помешать им. Или же помочь. Повторю вопрос: что делать?
– Понаблюдай за ним, – устало предложил вздохнувший монстр, оглядев тело своего странного товарища. – А там посмотришь. Ну и что он сделает в конце концов? Загрызёт тебя? Нет! У него даже конечности отсутствуют! Да какие конечности, ты видел его уровень? Нулевой! Я вообще не думал, что это возможно!
– Ты прав, потеря основного функционала критична для подобных организмов, – ответил голем, продолжая разрабатывать дальнейшие планы, – а существ с подобным уровнем может победить даже рогатый кролик. Принятое решение: я починю эту плоть, когда узнаю, что она из себя представляет. До тех пор ты будешь моим ассистентом.
– Чего?
– Оно – человек. Оно не может питаться ядрами монстров, как ты или я. Оно нуждается в воде и съедобных веществах для пополнения запасов энергии, а в этом ты разбираешься лучше, чем я.
– Подожди, ты хочешь, чтобы великий Я охотился для этого существа? И зачем мне этим заниматься? – хмуро спросил монстр, выдыхая облачко пара от далёкой злости.
– Потому что ты неэффективен. Ты целыми днями спишь в своей пещере, а мне нужен ассистент. Кто-то, кто сможет достать провизию. Кто-то, кто понимает эмоции и имеет схожий с людьми разум. До остальных долго добираться – ты самый лучший выход из сложившейся ситуации.
– Нет! Я не собираюсь! – рявкнул монстр, взмахнув гривой. – Ты снова пытаешься меня использовать!
– Пожалуйста, – холодный разум решил зайти с другой стороны, которая всегда срабатывала до этого момента. – Мне нужна твоя помощь.
– Ну... – чудище тут же стушевалось от подобного и несильно покраснело, почесав лапой щеку.
Всё же этот голем – одно из немногих существ, которых мантикора могла назвать своим другом. Механический ксенос крайне редко просил помочь, ну и это всегда было весело, по мнению старого монстра. Интереснее, чем бесконечный сон.
– Пожалуйста, – повторил голем, взглянув в глаза серогривому ксеносу.
Он уже знал, что сейчас последует положительный ответ – все вычислительные процессы бронзового монстра приводили к положительному результату.
– Ар-р-р, ну ладно-ладно! Ты всегда знаешь, чем на меня надавить... – голос четырёхметрового чудища медленно перешел в еле слышный шепот. – Хотя это не скучно. Веселее, чем спать, хм.
– Жди, пока оно пробудится. Следи за его состоянием, – произнёс голем, одобрительно кивнув головой. – Я скоро вернусь – схожу в место, где отыскал это существо. Возможно, найду что-то полезное, информацию о нашей аномалии или уцелевшую провизию.
– Может, сходить с тобой?
– Нет, ты нужен здесь. Моя магия не способна чинить плоть, а твои способности могут пригодиться этому существу. Используй их по нужде, скоро буду.
С этими словами голем отправился на выход из помещения, оставив своего товарища хмуро бурчать в одиночестве. Точнее, не совсем в одиночестве, а в компании странного человека, спящего в целебном сне, но сути это не меняло.
Чуткий разум мантикоры не хотел осознавать, что его снова используют, поэтому чудищу оставалось только бурчать, словно старику. Хотя он и являлся стариком – старым трёхсотлетним монстром.
Комментарий к Глава 2. Не вычитывал.
Возможно, потом добавлю глоссарий.
====== Глава 3. ======
– Это буква «С», – тихо, наполнив хриплый голос спокойствием, объяснил бронзовый голем, указав заостренным пальцем на витиеватую букву, написанную в чёрном фолианте. – Здесь написано: «смерть». Это означает окончание какого-либо процесса. К примеру, окончание функциональности систем. Если мой кристалл покинет тело, то мои системы пойдут вразнос, и я погибну – это будет означать мою смерть. Конец моего существования. Если я погибну, то не смогу исполнить свою цель. Это будет нелогично, так как задача должна быть завершена. Я доступно объясняю твоей информационной системе, Лют?
– Ага! – весело воскликнул сероволосый мальчик, тепло улыбнувшись. – Я и раньше знал, что такое смерть, но сейчас окончательно понял, что умирать – плохо! Пап, я никогда не умру, обещаю!
В обширном помещении за письменным металлическим столом сидели двое – бронзовый голем и семилетний мальчик. Отец и сын. Столь дивная картина может удивить многих. Или ужаснуть? Но этим двоим было плевать на остальных, ведь это «нелогично».
Прошел год с момента их судьбоносной встречи. Не сразу, но мальчик проснулся – его тело перенесло слишком много напряжения, потеряв огромное количество жизненной энергии. Всё имеет свою цену, и огромное желание жить забрало у мальчика месяц жизни. В прямом смысле слова.
Но он проснулся, медленно раскрыв глаза, и встретил своего отца – бронзового голема, изучающего странного ребёнка.
Мальчик сразу же привязался к механическому монстру, он игнорировал любые доводы двух ксеносов, продолжая несмотря ни на что называть бронзовый механизм своим отцом.
И... голем смирился, решив примерить на себя новую навязанную роль. Не монстра, блуждающего по тёмному лабиринту в поисках знаний и силы, а отца. Почему всё так обернулось? Просто в словах странного ребёнка была своя логика, которую искусственный разум не смог опровергнуть.